Сергей Зверев - Им равных нет

Пока еще в мобильном отряде потери минимальные – несколько легкораненых. Но это пока. Хорошо, что у моджахедов еще нет танков и нормальной артиллерии. Но вчера уже прилетела первая ласточка – к гаражам подкатила белая «Нива», бандиты откинули заднюю дверцу, поднатужившись, вытащили на свет божий восьмидесятидвухмиллиметровый дульнозарядный миномет «М-37», весящий больше полусотни кило. Эта зараза, сконструированная еще до Великой Отечественной, бьет от ста метров до трех километров.

Старая тактика еще со времен Первой Ичкерской войны. Тогда мобильные бандитские группы колесили на «уазиках», джипах и «Нивах», в которых перевозили армейские ротные и даже батальонные минометы или просто водопроводные трубы, переделанные под минометы. Такие передвижные минометные расчеты обычно наносили не очень существенный, но все же ощутимый ущерб. И бороться с ними было трудно. Потом федералы с вертолетов начали подряд долбить неуправляемыми реактивными снарядами (НУРСами) все «Нивы» и джипы – и минометчики быстро повывелись.

И вот опять: повторение – мать учения. Били по отряду навесом, из укрытия. Мины рвались на территории, осколками посекло заместителя командира по тылу и еще пару человек. Пришлось выдвигать бойцов на позиции за границей отряда. Одного собровца душманы ранили, но снайпер умудрился снять минометчика и сопровождающего, после чего обстрел прекратился…

Однако завтра появится еще одна «Нива». Или что посолиднее. Повстанцы накапливают силы даже не с каждым днем, а с каждым часом. И наглеют… Все, пришла пора действий. Медлить больше нельзя…

После утомительной процедуры обмена тел на пленных воюющие стороны вернулись на исходные позиции. Командир собрал своих заместителей и руководителей подразделений в штабе, в своем просторном, обшитом деревянными панелями кабинете с кондиционером и холодильником. Семеро офицеров в камуфляжной форме деловито расселись за длинным столом на скрипящих казенных стульях.

На улице быстро темнело. Там было непривычно тихо. После неудавшейся атаки и переговоров никто не стрелял. Но это затишье не продлится долго.

– Ну что, – командир отряда, откинувшись на спинке солидного крутящегося кресла, обитого коричневой кожей, обвел усталыми глазами присутствующих. – Давайте обсуждать положение. Незавидное, скажу прямо… Цена вопроса – человеческие жизни. После принятия решения назад не повернуть. Хочу услышать каждого…

Мнения разделились. Но большинство собравшихся были профессионалами и отлично понимали – настала пора отчаливать из этих негостеприимных мест.

Командир завершил не на шутку разгоревшуюся дискуссию, подняв руку.

– Все понял, – он помолчал, и лицо его вмиг осунулось. – Решение принято. Уходим.

Слова эти дались ему нелегко. Как соблазнительно спрятать голову в песок наподобие африканского страуса – мол, пусть идет все, как идет, глядишь, все и образуется, само собой. Труднее вбить гвоздь одним словом – «решено». Этим словом ты спускаешь пружину судьбы и разделяешь людей на живых и мертвых. И среди кого окажешься ты сам – известно лишь одному Богу войны.

– Завтра утром снимемся с лагеря, – уже спокойнее произнес командир.

Решение принято. Командир разложил на просторном штабном столе карты местности.

– Как будем уходить, товарищи офицеры?

– Здесь мы не пройдем, – главный силовик прочертил мизинцем так и напрашивающийся маршрут. Он лучше всех ориентировался в обстановке, потому что немало времени потратил на рекогносцировку местности еще полгода назад, когда прибыл в командировку. И с тех пор излазил все окрестности. – Здесь они нас ждут. Наверняка выставили минно-взрывные заграждения и заслоны… Нужно двигать напролом, в сторону юго-восточной трассы. Поэтому пройдем здесь…

– Увязнем в бою при преодолении вот этого участка, – сказал начальник криминалки, прочертив ручкой линию.

– Эх, горе не беда, – махнул рукой командир отряда. – За нами правда, мужики. Не увязнем…

К середине ночи были проработаны все детали, намечен маршрут, определен порядок выдвижения, согласованных действий, связи, огневого противодействия противнику. Моботряд уже пребывал в состоянии первой готовности. Поэтому собрались максимально тихо, без суеты, стараясь не насторожить наблюдателей, которые днем и ночью пялятся в сторону кафиров самого противного, ментовского окраса. За убийство мента у боевиков награда даже больше, чем за скальп контрразведчика.