Сергей Зверев - Забей стрелку в аду

Юмор никогда не оставлял бывшего спецназовца: ни в радости, ни в беде.

Пока они занимались любовным воркованием, Хоукс привел себя в относительный порядок. Закрывшись в ванной, он долго обозревал свою распухшую физиономию в зеркале. Лицо напоминало подгнивший помидор, чья цветовая гамма складывалась из красного, черного и лилового оттенков, разбавленных желтизной. Выдавив пасту на палец, он попытался почистить зубы. Прикоснувшись к разбитым деснам, Стив клацнул челюстью, прикусив злосчастный палец, так и не послуживший зубной щеткой. В голове у Стива шумело. Будто его мозг кто-то поливал из лейки. Он плохо соображал, но тем не менее успел сделать важный вывод: эти двое не могут быть его врагами. Обосновать вывод он пока не мог и доверялся исключительно интуиции. Ополоснув рот, он еще раз посмотрел в зеркало.

– Дракула после вечеринки, – хмыкнул Хоукс.

Из ванны он двинулся на кухню. По наблюдениям инженера, кухня у русских была излюбленным местом пребывания. Здесь не только и не столько ели, сколько общались, обсуждали новости, принимали решения. Кухня у русских совмещала функции конференц-зала, кабинета, приемной и помещения для приготовления пищи. Такой оригинальный подход американцу нравился.

Когда инженер вошел, Святой колдовал над плитой. Обернувшись, он спросил:

– Живой?

– Немножко, – не совсем точно по правилам русского языка, но очень верно по сути ответил инженер, примостившись у края стола.

– Лежать надо. Доктор прописал постельный режим.

– На том свете отлежимся, – беззаботно махнул рукой Стив и тут же схватился за поврежденное предплечье.

Приготовленный омлет сердито фыркал под крышкой. Святой снял сковороду, достал из холодильника кетчуп, миску с овощами и банку недоеденных маринованных огурцов.

– Пословицы наши выучил? Про смерть не самая лучшая, но в общем верная. В точку бьет. У нас разлеживаться некогда. Только успевай поворачиваться, – выполнявший обязанности повара раскладывал пышное блюдо по тарелкам, добавляя на каждую горку крупно порезанных овощей.

По транзисторному приемнику, настроенному на музыкальную радиостанцию «Европа Плюс», передавали мелодичный, душещипательный хит американской группы «Канзас». Стивен узнал мелодию. Он не был сентиментальным слабаком, но гитарные аккорды и, главное, название команды заставили инженера проглотить комок, застрявший в горле.

Святой истолковал поведение гостя по-своему:

– Что, аппетит разыгрался? Дождемся хозяйку и начнем нашу скромную трапезу… Знаешь, я салатов не люблю. Жуешь какой-то сеновал нашинкованный… Никакого вкуса. Лучше цельным овощем похрустеть. Ты как полагаешь?

Он резал хлеб, не обращая внимания на застывшего толстяка. А Хоукс внимал музыке и словам песни, повествующей о неудачнике, который не мог отыскать дорогу домой, о неудачнике, плутавшем по автострадам и улицам больших городов. Солист «Канзаса» выводил хрипловатым баритоном замысловатые рулады, и ему вторила солирующая гитара, рисующая свои узоры на фоне пронзительно звучащего саксофона. Музыка просачивалась сквозь барабанные перепонки инженера, врывалась в его душу. Золотые поля пшеницы отцовской фермы, несбывшиеся мечты и мрачное будущее сливались воедино в сознании Стивена Хоукса. Его глаза увлажнились, а подбородок уперся в грудь. Поставив локти на стол, американец обхватил голову руками и разрыдался. Он плакал навзрыд, как ребенок, сотрясаясь всем своим грузным телом. Крупные капли слез стекали по щекам Хоукса, сливаясь на подбородке.

– Вот тебе раз… – нож в руках Святого уперся острием в столешницу из белого пластика.

Плачущий мужчина – зрелище не слишком приятное.

– Успокойся, приятель! Выпей воды, – Святой наполнил стакан, подставив под воняющую хлоркой струю, бившую из крана.

Клацая зубами о край посуды, инженер влил в себя влагу, едва справляясь с истерикой. Хоукс попросил еще воды. Он пил долго и жадно, словно вернувшийся из пустыни странник.

Святой терпеливо ждал, а завтрак остывал. Рано облысевший толстяк с красным лицом хотел выговориться, но не знал, с чего начать. Слишком страшной и фантастической была история, которой он должен был поделиться с, в общем-то, малознакомым человеком. Но держать в себе события последних месяцев Хоукс не мог. Бывают ситуации, когда затравленный судьбою человек готов исповедоваться первому встречному, вызывающему хотя бы минимум доверия. Шок от встречи с бандитами еще не прошел, а сознание инженера, накачанного успокоительными препаратами, подсказывало, что перед ним человек, привыкший разрешать любые проблемы в самые короткие сроки. Побоище на пляже было самым убедительным тому доказательством.