Сергей Зверев - Забей стрелку в аду

– Что это? – Святой пробежал глазами текст и ничего не понял: почерк у журналистки был отвратительным.

– Адрес квартиры американца. Незначительные фрагменты его биографии. Это адрес московского представительства фирмы, – Дарья расшифровывала свои закорючки.

– Холостяк?

– Да, жена ушла от Хоукса, как только он подал в отставку и уволился с флота.

– Любопытная деталь биографии. Одинокий морской волк нюхает наркотики в России. Знаешь, персонажами твоих репортажей становятся крайне необычные типы, – Святой попытался изобразить нечто вроде ревности.

– Самым захватывающим героем моих опусов был Дмитрий Рогожин, прозванный Святым. Написанных и еще не написанных репортажей, – голова Дарьи устало опустилась на мужское плечо…

Слежка – это большое искусство. Когда начинаешь преследовать человека, все вокруг воспринимается по-другому. Очень часто между наблюдателем и его подопечным устанавливается телепатическая связь. Что-то похожее происходило со Святым.

Он быстро сел американцу на хвост. Координаты из Дарьиного блокнота были точными. Мистер Хоукс снимал квартиру далеко от центра города, в Выхино. Американец или экономил деньги фирмы, или не любил оживленных улиц. Каждое утро, вне зависимости от погоды, подшефный Святого совершал моцион, прогуливаясь неспешным шагом.

Иногда он исчезал из вида, отлучаясь по делам фирмы. В воскресенье, принарядившись, нацепив пестрый шелковый галстук, пухлый толстячок отправлялся скоротать вечер в ночной клуб с плохоньким стриптизом. В заведения, где отплясывали породистые девицы, за соответствующие деньги, конечно, мистер Хоукс не ходил. По наблюдениям Святого, толстяк вообще был скуповат.

Наркоторговец навещал американца редко. Раз или два Святой видел лохматую шевелюру экс-музыканта у подъезда дома. Зато повышенным вниманием американец пользовался у сухощавого мужчины с белесым шрамом на лбу. Неприятный, самоуверенный тип, носивший черные очки, приезжал на «Понтиаке» стального цвета. Однажды он доставил мистера Хоукса домой в полубессознательном состоянии. Телохранители сухощавого подхватили невнятно мычавшего инженера под мышки и втащили в подъезд. Ровно двое суток американец не выходил из квартиры. К нему наведывались визитеры: иногда сухощавый, иногда гориллоподобный верзила с родимым пятном.

Громилу с дегенеративной, выдвинутой вперед челюстью Святой заприметил раньше. Его люди тоже следили за американцем. Делали они это неуклюже, по-дилетантски. Святому приходилось быть предельно осторожным. По характерным выпуклостям в области подмышек можно было определить, что парни таскали с собой оружие. На агентов ФСБ люди Меченого, как Святой прозвал верзилу, не тянули. Слишком топорно работали. А манеры выдавали в них российских братков, приставленных присматривать за иностранцем.

Вокруг инженера, прибывшего в Россию с благородной миссией, шла непонятная возня. Дарья по своим каналам добывала сведения о предполагаемом контракте, о фирме, пославшей Хоукса, о его московских связях. Но цельной картины не получалось. По всем меркам толстяк был вполне заурядной личностью, за исключением службы на флоте. Дарье удалось выяснить, что американец плавал на ядерных ракетоносцах, подводных лодках класса «Огайо». Залп, произведенный с этих глубоководных чудовищ, мог уничтожить многомиллионный город.

Слежка переставала быть игрой, сбором информации о баловстве эксперта по уничтожению ракетных двигателей наркотиками. В душе Святого крепла уверенность, что вокруг толстяка расставляются сети. Но кто их плетет и зачем, оставалось тайной за семью печатями.

Однажды, навестив журналистку для очередного отчета, Святой признался:

– Меня заинтриговал твой толстяк.

Готовившая ужин Дарья презрительно фыркнула:

– Он такой же мой, как и твой.

– Пожалуй, на сегодняшний момент ты права. На пузатенького мореплавателя расставляют капканы. Но кто? Я сделал снимки. Должны получиться четкими. Попробуй проверить через знакомых эмвэдэшников, что за жлобы пасут Хоукса, – Святой выложил на стол стопку фотографий, на которых были запечатлены верзила, сухощавый и братки, выполнявшие роль топтунов наружного наблюдения.

Как всякая уважающая себя акула пера, Дарья водила знакомство со служителями закона и через них имела доступ к картотеке преступников. Пробежавшись глазами по глянцевым прямоугольникам, Дарья сказала:

– Отвратительные рожи… Послушай, может, Ануса тряхнуть. Он парень гнилой. Быстро расколется.