Сергей Зверев - Забей стрелку в аду

По рации он докладывал обстановку боссу, из чего Святой сделал вывод, что Ястреб едет этим же эшелоном только с большим комфортом. Радиус приема переговорного устройства был меньше, чем у мобильного телефона, работающего в черте города.

Постепенно расхлябанность скосила всех поголовно. Вагон напоминал змеиное гнездо с впавшими в зимнюю спячку гадюками.

Однажды в детстве, гуляя по осеннему стылому лесу, подступавшему к забору военного городка, где жила дружная семья капитана Рогожина, Святой, а в ту золотую пору просто шебутной малец Димка Рогожин, расковырял трухлявый пень, на дне которого обнаружил тугой, скользкий комок перевившихся между собой пресмыкающихся. Самая матерая особь, гадюка, покрытая чешуйками размером с ноготь мизинца новорожденного младенца, разбуженная прутиком Димки, зашипела, высунув из пасти раздвоенный язык. Тогда мальчишка, испуганный злобным взглядом желтых глаз змеи, убежал, но гнездо навечно отпечаталось в памяти ребенка.

Вагон освежил впечатления, полученные в детстве.

Российские дороги не терпят беспечности. Расслабленно обняв подругу, можно гнать машину по немецким автобанам, можно пить, не боясь расплескать кофе, в ресторане токийского суперскоростного экспресса, можно заниматься любовью, закрывшись в туалете авиалайнера какой-нибудь солидной компании, но, следуя по путям сообщения непредсказуемой страны, надо помнить о бдительности.

В предутренний час, когда туман скапливается в низинах, состав застрял на перегоне, дожидаясь своей очереди проследовать через мост, соединявший берега воспетой в песнях великой русской реки.

Святой не спал. Повернувшись к стене, он вливал в легкие неповторимый прибрежный воздух, остуженный речной прохладой, вобравшей в себя дымок от костров рыбаков, аромат разнотравья пойменных сенокосов и свежесть речных плесов. Он умел довольствоваться скромными радостями жизни, от которых кружилась голова, сокращались не потерявшие эластичности и упругости мышцы, а сердце мощными толчками перекачивало кровь.

«Партия еще не сыграна. Ты достанешь из колоды козырного туза, – упиваясь глотками пьянящей свежести, размышлял Святой, не потерявший бодрости духа. – Слишком самоуверенные подонки где-нибудь да поскользнутся, и тогда ты не позволишь им подняться».

Эшелон стоял как вкопанный, утонув в тумане и предутренней тишине, когда все живое беспробудно спит. Не подозревая того, природа создала идеальный временной отрезок для проведения спецопераций: налетов, захватов, ошеломительных штурмов, нападений без объявления войны.

Часто для бывшего спецназовца время с половины четвертого до пяти утра становилось пиком рабочего дня, когда следовало успеть провести операцию и раствориться в начинающей таять с первыми солнечными лучами туманной мгле.

«Хорошего понемногу. Скоро твари проснутся и начнется обычный балаган с чавканьем, галдежом и хождением. Надо покемарить в спокойной обстановке», – решил Святой, принимая удобную позу для отдыха.

Он подложил руки под голову вместо подушки и выпрямил ноги. Скрежет, похожий на шелест, заставил его насторожиться. Звуки проникали снаружи.

Святой приподнял голову, опершись затылком о шершавую стену. Теперь он мог наблюдать за дверью, откуда доносились шум и едва различимый возбужденный шепот:

– Бля, перекусывай, Васек. Чего вошкаешься?

– Не гони! Пока у семафора очко красное, успеем… – вторил хриплый басок с нотами всезнающего лидера.

Промышляющие грабежом на железных дорогах потрошители товарняков медлили, по миллиметру разрезая проволочный скруток. Недавно на перегоне команда вневедомственной охраны, объединившись с транспортной милицией, устроила грандиозный шмон, арестовав несколько любителей поживиться чужим добром. Но настоящие асы, опустошавшие контейнеры не один год, ушли от облавы.

Сегодняшним утром потрошители решили пополнить персональную кассу, опустевшую из-за вынужденного простоя. Обычно они тщательно выбирали вагоны, отдавая предпочтение контейнерам с яркими логотипами западных транспортных фирм на стенах из гофрированного железа. Но стоявший на отшибе эшелон, занимающий крайнюю ветку разветвленных железнодорожных путей, привлекал своей незащищенностью и доступностью.

Налетчики действовали по принципу махновских банд – молниеносный бросок, скоростное вскрытие, быстрое изъятие товара и стремительный отход. Даже потрепанный пикап «Москвич», на котором вывозили краденое, напоминал тачанку, раздолбанную по степному бездорожью. Оставив напарника возле машины, укрытой в неглубоком овраге, Василий по прозвищу Болт и его младший брат, заслуживший за невероятную худобу кличку Комса, отправились за добычей.