Сергей Зверев - Залетный фраер

Чувствуя, как спина покрывается липким холодным потом, Константин бесшумно встал и приблизился к двери, ведущей в купе.

– В чем дело? – спросил он, стараясь придать голосу недовольные нотки.

– Откройте, пожалуйста… Проверка билетов.

Узнав голос проводницы, мысленно усмехнулся:

«Проверка билетов, говоришь?.. Ну уж нет, этим меня не купишь!»

– Одну минуту! Я переодеваюсь! – Он приложил ухо к двери и прислушался. До его слуха донеслись удаляющиеся шаги. Проводница постучалась к его соседям и обратилась к ним с той же просьбой.

«А что, если я ошибся? – подумалось вдруг. – И тот мужик в кожанке, который заскочил в вагон за секунду до отправления, просто опоздавший?..»

Ответить на этот вопрос можно было легко и просто – выглянуть в коридор. И тем самым разом разрешить все сомнения. Поколебавшись, Константин щелкнул замком и приоткрыл дверь буквально на сантиметр. Но в следующее мгновение дверь резко дернулась в сторону, перед его глазами мелькнул быстрый, как молния, кулак, а боль, пронзившая все тело, буквально парализовала его…

Когда Константин пришел в себя, первое, что он увидел, было дуло пистолета, направленное ему в грудь. А затем прямо над ухом раздался чуть хрипловатый мужской голос:

– Где девочка?

«При чем здесь девочка?..» – подумал Константин, лихорадочно размышляя, как выпутаться из создавшегося положения. Он лежал на полу, а его противник, тот самый сухопарый в коричневой куртке, сидел на нижней полке и держал его под прицелом. Тонкое интеллигентное лицо, чуть длинноватый нос, выдающийся вперед подбородок – вряд ли физически он был сильнее его самого, но, судя по мастерски проведенному нокауту, в совершенстве владел приемами какой-то хитрой борьбы.

В голове по-прежнему гудело, но боль вроде бы отступила. Руки-ноги были целы, голова тоже. Единственное, что причиняло дискомфорт, – саднила верхняя губа. Похоже, именно по ней и пришелся первый и пока единственный удар сухопарого.

«Почему он не выстрелил в меня сразу?.. Ах да, ему нужна Юлька! Но зачем?.. И почему он пришел сюда один?.. Ладно, все это неважно. То, что он один, скорее плюс, чем минус…»

– Где девочка? – повторил свой вопрос сухопарый и щелкнул предохранителем.

Константин перевел взгляд за его спину, делая вид, что увидел там что-то необычное. Как ни странно, этот «бородатый» прием сработал. Сухопарый покосился через плечо, на мгновение потеряв бдительность, и Константин, воспользовавшись этим, ударил парня по бицепсу той самой руки, которая сжимала пистолет. Оружие упало на пол, но сухопарый не растерялся – сунул растопыренную пятерню в лицо Константину. Если бы тот вовремя не уклонился, мог бы запросто лишиться обоих глаз. Рассвирепев, Панфилов попытался вскочить, но не смог – сухопарый навалился на него всем телом, и они покатились по полу, осыпая друг друга ударами. Купе было слишком тесным для того, чтобы развернуться по-настоящему, и Константин мысленно констатировал, что приемами ближнего боя его противник владеет куда лучше, чем он сам. Оказываясь наверху, тот так и норовил попасть костяшками пальцев ему под ключицы, под ребра, по ушам – короче, бил по жизненно важным точкам, надеясь как можно быстрее вывести Константина из строя. Его удары чаще всего достигали цели, и вскоре Константин почувствовал, что выдыхается. Собравшись с силами, схватил сухопарого за горло и большими пальцами обеих рук надавил на адамово яблоко. Сухопарый издал утробный рык и попытался оторвать его пальцы от своей шеи. Но Константин навалился на него всем телом, и вскоре противник обмяк и захрипел. Глядя на его посиневшее лицо, выкатившиеся из орбит глаза, на струйку слюны, медленно ползущую по подбородку, Константин не ощущал ничего, кроме ярости. Ему хотелось сжимать пальцы еще сильнее, чтобы этот подонок забился в агонии…

– Дядя Костя, не надо! Это же дядя Саша! – прямо над ухом раздался звонкий детский голосок.

Константин без колебаний разжал пальцы. И только в следующее мгновение понял, почему беспрекословно выполнил просьбу девочки – Юлька, все это время тихонько сидевшая под сиденьем, назвала его противника по имени!

«Дядя Саша?.. Они что, знакомы?» – Тяжело дыша, Константин поднялся на ноги, подобрал валявшиеся на полу пистолеты – свой «макаров» и «беретту» противника – и, опустившись на нижнюю полку, тупо уставился на так называемого «дядю Сашу». Тот, совершенно обессиленный, все еще лежал на полу. Его душил саднящий кашель, глаза слезились, а на лице, видимо, от перенапряжения проступили багровые капилляры.