Сергей Зверев - Черное золото

Работы по уборке цехов и территории давали себя знать – судоверфь сияла чистотой. Посреди открытого пространства верфи, на стапеле – бетонной площадке, которая имела уклон к воде, – стоял на кильблоках новенький тральщик. Корабль был изящен, красив. Он напоминал молодого, устремленного вперед бойца, готовящегося к решительным действиям. Иранец долго цокал языком и щелкал пальцами. Гостя специально подвели так, чтобы корабль предстал в выгодном ракурсе, – и иранец, похоже, купился. Иранец гортанным голосом делился впечатлениями со своими советниками. Затем обернулся к вице-адмиралу Головнину и показал большой палец.

Головнин развел руками:

– Да, что умеем, то умеем, грех жаловаться. Я вам так скажу: еще со времен Петра Великого Россия стала мощной морской державой. – Адмирал говорил важно, голова была гордо поднята. – Мы ведь как – окно в Европу-то прорубили, но ведь всегда находились и желавшие это окно законопатить. Поэтому что триста лет назад, что сегодня – корабли мы делаем на славу. Уж будьте спокойны!

Переводчик озвучил слова своего начальника:

– Я в восхищении, это действительно красиво.

– Ишь ты, нравится, – процедил сквозь зубы контр-адмирал Коноплев. – Будем надеяться, он подпишет все бумаги…

Возле тральщика стояла толпа рабочих. Разматывали провода телевизионщики, появилась камера на треноге, рядом фырчал легковой автомобиль с эмблемой телеканала на борту.

Миниатюрная брюнетка по-хозяйски отдавала распоряжения направо и налево:

– Я же говорила, нужно было заранее все подготовить! Сколько можно повторять! Почему все делается в последний момент?!

Увалень с камерой вяло отбивался от кавалерийских наскоков:

– Все нормально, Оля, чего ты кипятишься? Успеем мы все снять, и интервью записать…

– Успеем, успеем, вечно с вами так, – не унималась тележурналистка. – А кто мне репортаж с открытия роддома в прошлую пятницу завалил, а? Не ты с Шанцем? Понапивались как свиньи… скажи спасибо, что ты еще работаешь здесь, охламон.

– Да я-то что, – похоже, струсил парень. – Я готов.

Тем временем хозяева и дорогой гость, вдоволь налюбовавшись кораблем, решили, что переговоры готовы войти в новую фазу.

– Ну что ж, если нет возражений, то прошу подняться ко мне в кабинет, – заявил директор завода.

Иранец послушно наклонил голову – и вся компания, оставив корабль и тех, кто стоял рядом, направилась за директором. Хошейни шел торжественно, с достоинством неся свою полную фигуру, в окружении охранников. Группа поднялась по лестнице и вошла в директорский кабинет. Двое иранских охранников остались в низу лестницы, двое, развернувшись, стали по обе стороны двери.

Директор, как радушный хозяин, повел в кабинете рукой:

– Прошу садиться, господа.

Сам он сел за свой стол, иранца пригласил сесть рядом. Заняли принесенные стулья и остальные.

Иранец, наклонившись вполоборота к переводчику, что-то мелодично проговорил, после чего тот торжественно изрек:

– Господин Хошейни говорит, что он ничего не имеет против, если все документы будут подписаны как можно скорее. – Затем, выслушав новую порцию высказываний хозяина, продолжил: – Он вполне удовлетворен выполненной работой, которая принимается без каких-либо замечаний.

Эти слова вызвали энтузиазм заводчан. Директор расплылся в улыбке, смахивая невидимую пыль с поверхности стола.

– И мы, так сказать, ничего не имеем против, – он коротко хохотнул. – Поработали мы хорошо, качественно, поэтому за качество отвечаем. Да что говорить, – он повел рукой вокруг, – сами видите.

На стенах его кабинета во множестве висели какие-то грамоты, дипломы, сертификаты, свидетельствующие о том, что завод не первый день выдает на-гора корабли самых разных типов, размеров и предназначений. Модели этих самых кораблей также буквально наполняли весь кабинет, некоторые из них за недостатком места стояли на полках вертикально.

– Тут ведь вся наша история больше чем за триста лет, – с гордостью сказал Барышников. – Еще с тех самых времен, когда император Петр Великий собственноручно изволил начать это грандиозное дело – корабли в России строить.

Иранец восхищенно поднял брови, выслушав перевод.

– Ну, это, так сказать, далекая история, а историю сегодняшнюю делаем мы с вами. В том числе и этим договором, не правда ли? – вопросительно посмотрел директор на Хошейни.

Тот развел руками: дескать, о чем разговор, безусловно.

Директор оглянулся. Откуда-то из-за дверей сзади появился главный бухгалтер. Семенящей походкой он прошел к столу, за которым сидели Барышников и Хошейни, положил перед каждым папку с бумагами. Директор распахнул папку, привычным жестом достал из кармана авторучку и посмотрел вокруг победным взглядом: