Валерий Горшков: Каратель

Когда вместо Родникова полковник увидел прямо перед собой на многочисленных телевизионных экранах так хорошо знакомые ему кадры, у него впервые в жизни появилась острая боль в сердце. Он схватился рукой за грудь и, шлепая толстыми губами, стал лихорадочно хватать ртом воздух. Но воздуха почему-то не хватало, и вскоре перед глазами Кирилленко поплыли неумолимо сгущавшиеся темные пятна… Полковник испуганно озирался по сторонам, видя, как быстро собираются вокруг него люди. Впрочем, на него никто не обращал внимания. Десятки пар глаз, не отрываясь, следили за разворачивавшимися на экранах телевизоров событиями.

И вдруг на плечо полковника легла чья-то тяжелая рука. Он нервно обернулся и увидел прямо перед собой одетого в длинный черный плащ мужчину. В голубых глазах незнакомца светилось торжество победы.

– Виктор Викторович? – вежливо поинтересовался мужчина.

– Д-да, – с трудом пробормотал Кирилленко.

– Ваша кассета, – неизвестный протянул полковнику сверток и добавил: – Вам привет. От Макса Денисова и его друзей…

– Ты… – с трудом ворочая языком, прохрипел Виктор Викторович, переводя взгляд выпученных глаз с зажатого в своей левой руке свертка на стоявшего перед ним незнакомца. – Ты – Ворон?..

На одутловатом лице полковника растерянность и страх внезапно сменились решимостью. Некоторое время Кирилленко стоял неподвижно, глядя в глаза сыщику, а потом его правая рука незаметно для всех окружающих скользнула в карман куртки. Через секунду в ней уже был пистолет. Даже Ворон не успел вовремя отреагировать на это быстрое изменение обстановки. А когда взгляд Ворона натолкнулся на глядевшее ему прямо в глаза черное дуло «беретты», губы полковника вдруг зашевелились.

– Конечно, это ты…

И прежде чем сыщик успел выбить оружие из руки Кирилленко, тот поднял пистолет, сунул ствол себе в рот и нажал на курок. Эхо выстрела, смешанное с грохотом разлетевшегося на тысячи осколков кинескопа и криками десятков людей, гулко прокатилось по помещениям магазина.

Ворон взглянул сверху вниз на полковника, тяжело осевшего на пол, поднял повыше воротник своего черного плаща и вышел на улицу.

В лицо ему ударили холодный осенний ветер и проливной дождь…