Александр Бушков - Возвращение пираньи

Она звонко выкрикнула длинную фразу. Подавая личный пример, Мазур первым взялся за край тяжеленной крышки из хорошо оструганных досок — все же на совесть делают, а у нас непременно торчала бы пара сучков да пучок заноз, — напрягся.

Крышку отвалили вмиг. Присев на корточки, Мазур заглянул вниз, в душный мрак. Трюм был невелик и оказался заполнен чуть ли не до люка. Попробовав верхний ряд бочонков ногой, словно нерешительный купальщик воду, Мазур убедился, что под его весом штабель не рассыплется.

Спрыгнул вниз. Оказался в люке по плечи. Бочонки были не такие уж большие, литров на сорок. Аккуратненькие, крепко сбитые из дубовых досок, с блестящими обручами. Примерившись, Мазур ухватил один, оказавшийся гораздо легче, чем представлялось, рывком вздернул, поднял до груди и перевалил на палубу, от натуги издав явственный звук, какими славятся штангисты, но вот для кабальеро в присутствии сеньориты произвести такой шум — сущий позор…

Ольга воспитанно притворилась, будто ничего не произошло, а может, и в самом деле не обратила внимания из-за опасной серьезности момента. Сначала Мазур хотел без затей грохнуть бочонок о палубу — подозрительно малый вес уже сам по себе свидетельствовал, что дело нечисто, — но тут же одернул себя: мало ли что там может быть…

Оглядевшись, в куче брошенных пожитков заметил старое, бывшее в многолетнем употреблении мачете с надраенной до зеркальной гладкости мозолистой ладонью деревянной ручкой. Выдернул его из потрескавшихся ножен из дрянного пластика, поддел обруч, повозился — и сдернул. Подцепил пару клепок, с треском вывернул.

Какое, на хрен, вино… Бочонок был доверху набит небольшими угловатыми предметами в промасленной бумаге. Пачкая пальцы, Мазур извлек ближайший, развернул. Черный, лоснящийся смазкой магазин от армейской автоматической винтовки — австрийская Штейр-АУГ-77, конечно, слишком характерный выпуклый рисунок, чтобы спутать с чем-то другим — вроде вафельного стаканчика, решетка аккуратных квадратов. Современное оружие себе где-то прикупили господа леваки, ничего не скажешь…

Нет нужды вскрывать остальные, все и так ясно. Вернувшись в рубку, он продемонстрировал магазин Кацубе, потом звонко хлопнул им по жирной щеке капитана:

— А это что, тварь? — Отшвырнул трофей в угол, достал свой револьвер и упер дуло в ухо капитану: — Говоришь, представления не имеешь, зачем тебя сюда загнали? Совсем-совсем не знаешь? Просто так взял и отдал якоря? Застрелю, жирная скотина!

Слабоват был английский по части крепких выражений — вообще-то их немало, но все не то, хиловато, необразно, у янкесов гораздо лучше с этим обстоит, но пузан может не понять американских живописных идиом, и весь эффект пропадет зря…

— Ну? — рявкнул Мазур так, что на корме усилилось тихое, жалобное хныканье.

— Сеньоры, помилосердствуйте… Детишки…

Мазур с чувством, с расстановкой взвел курок. Поддал под зад носком ботинка:

— Пошел отсчет, тварь. Считаю до трех. Раз, два…

— Они приплывут! — заторопился капитан. — Они скоро приплывут! За грузом! Клянусь Пресвятой Девой и всеми пролитыми слезами ее, я больше ничего не слышал, сеньоры! Эта проклятая шлюха говорила с кем-то по рации, ее позывной был «Ведьма», а вызывала она «Франсиско», я совершенно точно помню, сеньоры, Ведьма и Франсиско, занесите в протокол, что я с самого начала оказывал вам всю возможную помощь…

— Когда они приплывут? — прервал Мазур.

— Клянусь всеми святыми, не знаю! Они не сказали! Просто ответили, что рады слышать… рады слышать, что все идет гладко, что они скоро приплывут… что дипломатов и их даму, они особо повторяют и подчеркивают, нужно взять живыми, без серьезных повреждений… бог мой, это же про вас, я только сейчас сообразил… сеньоры, обязательно напишите, что я в этом не участвовал, я против вас ничего не имею, меня страшно терроризировали, пугали, что…

Мазур прервал очередной поток нытья безжалостным пинком. Чуть подумав, распорядился:

— Встать, скотина! Оружия нет?

— Помилуйте, сеньор, зачем мне?

Бегло оглядев его — ив самом деле спрятать оружие негде — Мазур распорядился:

— На корму, к пассажирам! Бегом!

Капитан припустил так, что едва не выпрыгнул из широких штанин, загрохотал по лестнице.

— Сходи скажи Фреду, пусть сменит Ольгу, а ее зови сюда, — распорядился Мазур. — Да, и пусть разрешит им сесть, что ли, а то стоят, как на адмиральском смотру.