Александр Бушков - Возвращение пираньи

— Прошу, сеньоры, — сказала она на хорошем английском, ничуть не удивившись. — Вы вовремя, дон Херонимо только что прибыл… — и послала Мазуру лукавую улыбку: — Как вам у нас понравилось?

— Великолепно, — светски улыбнулся он.

— Прошу, проходите…

Шагая за ним следом, Кацуба прошептал на языке родных осин:

— Ну разумеется, все улыбки и ужимки вновь достаются бравым водоплавающим…

Это была просто-напросто небольшая уютная квартирка без малейшего намека на обитель высокооплачиваемого греха. Разве что присутствовала в небольших дозах местная экзотика в виде оскалившихся индейских идолов, парочки старинных мушкетов и ковров в ярчайших, зигзагообразных узорах, но это было совсем другое дело.

— Прошу любить и жаловать, — сказал Франсуа. — Это и есть Конча, очаровательная Кончите, наш милейший ангел-хранитель…

— Очень надеюсь, что ваши комплименты искренние… — Она вновь оглянулась на Мазура, смешливо, дерзко. — Прошу вас…

В небольшой комнате у искусственного камина — настоящий здесь, конечно же, был бесполезен — сидел самый обыкновенный человек: примерно их возраста, в меру элегантный, неброский, абсолютно не запоминающийся.

— Прошу садиться, — сказал он чуть ли не равнодушно, кивнул на поднос, где стояла пара бутылок и чистейшие бокалы. — Кончита, солнце мое…

— Настало время мужских дел! — воскликнула она с легонькой иронией, сделала реверанс и направилась к двери. — Я вас покидаю, кабальерос!

Какой-то миг казалось, что она на прощанье высунет язык, — нет, ушла без выкрутасов.

— Милейшее создание, — сказал дон Херонимо так скучно, словно был экскурсоводом в музее, а Кончита — невзрачным черепком. — Итак, товарищи… пардон, по новому времени, пожалуй что, господа, простите за красно-коричневую обмолвку, привык… Итак, господа. О серьезности и важности поставленной перед вами задачи вы были осведомлены еще в стране…

«Тьфу ты, — подумал Мазур тоскливо. — Неужели грядет очередная политинформация, как во времена оны? К тому идет. Еще один человек с раньшего времени — только весьма специфический… Сохранились же по углам, парторги…»

Правда, в следующий же миг оказалось, что он крупно ошибался…

— Испугались? — спросил дон Херонимо, глядя на него в упор.

— Чего бы это? — пробормотал Мазур.

— Доброй старой политинформации, а? Не отрицайте, у вас отразилось на лице именно это: страх перед пустой болтовней перетолмачивающего передовицы из «Правды» политотдельца? Ну, не притворяйтесь, — бледно улыбнулся он. — Возможно, я и в самом деле выбрал неверный тон. Возможно. Я не бог, и у меня тоже есть нервы. Кроме того, мне, как и вам, приказано выиграть. Проигрыш или ничья просто не предусмотрены. Так вот, сочтите это бахвальством, но у меня есть своя собственная методика ведения дел. Я предпочитаю как можно меньше утаивать от непосредственного исполнителя — не благородства или тому подобных пустяков ради, а для того, чтобы он получше проникся. Чтобы предельно четко понимал, какая ответственность свалилась ему на плечи. Надеюсь, не будете жаловаться на хрупкость ваших плеч? Это у Кончиты они хрупконькие, а вам всякое приходилось таскать на горбу… Господа офицеры, суть в следующем. Ситуация в Латинской Америке и в Санта-Кроче конкретно давно уже не напоминает пятидесятые годы, когда американцы и в самом деле занимали здесь доминирующие позиции. Времена изменились. Конечно, проамериканская партия здесь есть, но нынешний президент и его окружение — сторонники националистических концепций, суть которых я вам не стану разжевывать — люди вы подкованные, много интересных лекций прослушали… Грубо говоря, вслед за Бразилией и Аргентиной здешние лидеры стремятся свести американское влияние к разумному минимуму. Во всех областях жизни. Лично меня в данный момент больше всего интересует экономика. Делишки типа «плаща и кинжала» катастрофически устарели, впрочем, началось это даже не вчера… Увы, то, что эта страна хочет немного потеснить у себя дядюшку Сэма, еще не означает, что они согласны автоматически кинуться в объятия возрождаемой России. Нынче не восьмидесятый, скажем, год, когда мир был, главным образом, двухполюсным. И тем не менее… Мы с вами не перестроечные публицисты и не дети. Нам бог велел быть циничными. Мы просто обязаны сюда влезть: чтобы военную технику покупали не у янки, а у нас. Чтобы нефть, алмазы и добрую половину таблицы Менделеева вывозили не янки, а мы. То, что мы, Россия, слабее СССР, не меняет дела — нужно работать с перспективой. Третья мировая война уже идет — экономическая. Теперь — детали. В том «дипломате» нет ни чертежей ядерного оружия, ни данных о новой, совершенно секретной портупее. Такой хлам нынче не котируется. Там — материалы, с помощью которых и при некотором напряжении ума мы сможем вышвырнуть отсюда нашего крупнейшего конкурента. Концерны помельче потом будет гораздо легче щелкать поодиночке, как орехи. Вот все, что я могу сказать, но, как говорится, умному достаточно. Мы обязаны выиграть. Речь идет об экономическом будущем страны, о том, кто здесь будет доминировать в первой половине двадцать первого века… — И он впервые повысил голос: — Обязаны выиграть, понятно? Вы — русские офицеры. Сыграйте-ка, мужики, по крупной — или грудь в крестах, или последняя помойка…