Вячеслав Денисов - Последнее слово девятого калибра

– Простите?..

– На «Чикаго», на «Чикаго», – повторил Завадский. – Сходите, не пожалеете. Там супруг Пугачевой поет. – Босс от юриспруденции скосил на Струге лукавый взгляд. – Он такой душка в этих перышках…

– Кто, Пугачев? – осторожно сострил Антон.

Завадский рассмеялся:

– Главное, процесс вручения дипломов не пропустите. А то ваш Лукин не поймет, чем вы тут занимались. Напомню, что можете беспокоить меня всякий раз, как только наступят трудности. Однако, если и мне придется быть заброшенным в Тернов… Кстати, где он вообще находится?

– В Сибири, – пояснил Струге. – Мой дом к вашим услугам. В отместку вашей супруге моя жена также накормит вас своим печеньем. Хотя наш город славится больше рыбой, нежели выпечкой. Яков Владимирович, я куплю книгу и найду вас в академии.

– Я не сомневаюсь в этом. Вы настырный малый, – по-доброму заметил Завадский. – Это мне и нравится. Итак, до свидания, Антон Павлович?

Немного ошарашенный от такой встречи, Струге вывалился в коридор.

О Завадском он забыл сразу же, едва увидел спускающегося с лестницы Выходцева. Если довольный вид следователя можно объяснить успешным окончанием переговоров, то о пропусках лекций можно было не переживать.

Так и было. Один из преподавателей академии оказался однокашником Бориса Сергеевича. Коротко объяснив лектору ситуацию, Выходцев быстро добился своего. Однако с него было взято обещание, что двадцать восьмого февраля сего года федеральный судья Центрального районного суда города Тернова Струге обязательно прибудет в академию. В девять часов утра. Зачем?

– Не знаю, Антон, – поморщился Выходцев. – Не до этого было. Поехали в прокуратуру. Мне на сотовый позвонил мой юнец. Помнишь его? Кажется, заключение экспертизы легло на стол. Видишь, умеют же, когда хотят!

– А чего ты ожидал? – усмехнулся Антон. – Не каждый день в Москве убивают людей, похожих на федерального судью.

Дактилоскопическая экспертиза отпечатков пальцев, оставленных злоумышленником на стекле двери девятого этажа гостиницы «Комета», дала четкий и однозначный ответ. Идентификация имеющегося материала с базой данных показала, что следы на двери оставил некто Базаев Алибек Мухаметдинович, тридцати трех лет от роду, уроженец поселка Сержень-Юрт.

Следователь посмотрел на своего молодого коллегу.

– Выставь-ка «сторожевичок» на этого абрека. – Выходцев положил заключение в сейф и следом вынул чистый лист бумаги. – Сейчас напишу отдельное поручение операм, пусть они этого чеченца тряхнут.

Когда отсутствуют основания выставить фигуранта в официальный федеральный розыск, практически все сыщики используют метод оперативного поиска. Выставляют по информативной линии ведомств информацию о том, что их интересует определенный человек, с указанием всех его грехов. Через десять дней эта информация автоматически снимется из базы данных, но кто сказал, что эту операцию нельзя повторить? Авось при проверке водительского удостоверения, или при банальной проверке документов какой-нибудь дотошный милиционер не успокоится на изучении документов и «пробьет» человека по базе данных. Вот тут-то и торжествует оперативная хитрость над несовершенством законодательства. Человек в федеральном розыске не числится, а его ищут и находят. Шансов мало, но когда их было много при раскрытии неочевидных преступлений?

Молодой юрист по имени Виктор Петрович, поправив на носу очки, стоял и терпеливо ждал, пока Выходцев напишет документ. Струге смотрел на этого молодого прокурорского работника и с грустью думал о том, какую тяжелую ношу взял на свои плечи этот человек. Сразу после окончания института он мог стать кем угодно. Адвокатом, представителем солидной фирмы или работать сразу на нескольких работах в качестве советника. Зарабатывать неплохие деньги и, ложась вечером в постель, даже не думать о том, что через час может раздаться звонок и его присутствие потребуется где-нибудь в сыром закоулке, рядом с лежащим холодным телом. Антон сам когда-то был в этой шкуре, поэтому смотрел на новенькую синюю форму с двумя блестящими звездочками на погонах и представлял, во что она превратится уже через год работы. А сколько изорвется личных вещей – курток и рубашек, когда спустя всего год этот молодой человек облазит все канализационные люки и чердаки закрепленной за ним территории?..

Но парень закончил юрфак и пришел работать сюда. Одно это могло вызывать уважение. Но сколько их, неоперенных, так приходит, а спустя несколько месяцев убегает сломя голову? Выдержит эту грязь, не сорвется с места, остановившись под угрозой удара, – честь ему и хвала. На таких, как он, со временем становящихся похожими на трудоголиков Выходцевых, держится прокуратура.