Андрей Петракеев: Последнее слово

Я — биот. Я не человек, я биот. Чем отличается человек от биота? Не знаю, я никогда не был человеком, я родился биотом. У меня нет имени, у меня нет дома и нет хозяина. Я свободный биот. Я — наёмный убийца. Да, я убиваю людей. Да, за деньги. Я плохой? Не знаю, я никогда не делал ничего другого, и сравнивать мне не с чем. Я родился таким. Вернее меня сделали. А потом я сбежал. Как сбежал? Просто. То место, где я родился, я так предпочитаю говорить, захватили какие-то люди. Их было много, и все они были вооружены. Они убивали всех, и людей и биотов. И меня бы убили, но я оказался быстрее. Я убил первым. Убил троих, забрал оружие, одежду, и сбежал. Я всё помню, я — биот.

Я долго скитался, воровал пищу, одежду, иногда убивал, чтобы поесть. А потом меня нанял один человек, чтобы убить другого. Он пообещал мне денег, на которые я смог бы покинуть планету, перебраться в другой мир. Он обманул меня. Я сделал свою работу и пришёл за деньгами, а этот человек, что нанял меня, попытался меня убить. Но я оказался быстрее. Я всегда быстрее. Я — биот.

Я забрал деньги и начал своё долгое путешествие. Я переезжал с планеты на планету, искал заказчиков, делал свою работу. Меня не раз хотели убить, но всё ещё жив. Я биот. Я быстрее человека, намного быстрее.

Деньги я трачу только на еду и оружие, беру только наличные. Я могу взломать любой терминал, войти в сеть и оставить сообщение. Так я нахожу себе работу.

Последний заказ я исполнил уже пять часов назад, сделал всё чисто и быстро. Толстяк, которого заказали, получил три тупых пули из «пастыря», потом я добавил ещё четыре, во все жизненно важные органы. Ушёл тихо, и вот уже пять часов скитаюсь по улицам города и последний час наблюдаю «хвост».

Молодая девушка в черно-белом пальто, высоких, по самое колено, сапогах. Волосы черные с двумя седыми прядями. Лицо…. Обычное лицо, я в этом не разбираюсь. Она уже долгое время преследует меня. Она тоже биот. И она всегда одинаковая. Или их много? Но это не важно. Важно то, что она опять нашла меня. Уже в который раз.

Я покружил по кварталам ещё час, а потом вышел на небольшой пустырь, заваленный строительным мусором. Сажусь на мятую бочку, «пастыря» откидываю в сторону, на землю. Жду.

Она вышла на пустырь и остановилась в паре десятков метрах. Руки заложены за спину, ноги чуть расставлены. Она смотрела на меня в упор, своими огромными, синими глазами. Локти её слегка напряглись, а левая рука с зажатым в маленьком кулачке «харпом» взлетела вверх. Доли, сотые доли секунды, я встаю, делая шаг в сторону, активирую «помощника».

— Пуф-ф! — она падает, а на белом квадрате пальто расплывается ярко-красное пятно. Я — биот, я всегда быстрее человека. И биота. Другого биота.

На следующий день, проверяя сетевой портал на наличие заказов, в колонке новостей обнаруживаю сообщение об убийстве толстяка на пустыре. Об убийстве молодой девушки ни слова. Пора менять место, перебираться на другую планету. Здесь, это уже второе нападение.

Поле космодрома, бескрайняя площадь из стеклобетона и асфальта сливается на горизонте с бирюзовым небом. В двух сотнях метров корабль — маленький орбитальный бот, что доставит меня на орбиту к транссистемному лайнеру. Ставлю «помощника» на бетон, активирую. На то он и «помощник», чтобы помогать в самых серьёзных случаях. Я — биот, я всегда всё предусматриваю.

Я заметил её первым, идущей вдалеке, широким шагом. То же чёрно-белое пальто, высокие сапоги, черные волосы с проседью. С пистолетом в руке. Я не стал уходить, прятаться. Я вышел ей навстречу, оставив для «помощника» окно. Она вскинула руку и последние метры, перед тем как остановится, так и шла, с зажатым в маленьком кулачке пистолетом. На этот раз она взяла «пастыря». Нас разделяло опять метров двадцать. Опять время для меня спрессовалось, но отклика от «помощника» я так и не получил. Впервые удалённый доступ был блокирован, я это чувствовал, знал. Она, это она его заблокировала. Они с каждым разом всё умнее. Время идёт. Доли секунды бегут.

— Я — биот, — начинаю говорить я, оттягивая время, прессуя его ещё больше. Она понимает мою спрессованную речь, кивает, подтверждая, что знает. — Ты не сможешь меня убить.

— Смогу, — отвечает она.

— Кто заказал? — спрашиваю я, мне без надобности, но я тяну время. Тяну, эти доли секунды, и одновременно сжимаю время. Мой «пастырь» съезжает по рукаву в ладонь, колени подгибаются. — Скажи, кто заказал? Если убьёшь, я должен услышать. Хочу знать! Кто?! Скажи! Последнее слово!