Сергей Зверев - Абхазский миротворец

Впрочем, несмотря на неласковый прием, кое-что узнать Андрею удалось. Правда, полученная от абхазов информация в основном только подтверждала то, что он уже знал. Да, последнее время русские в селе вели себя плохо. Обидели старую Хашиг, нехорошо сказали про дочку Мурмана, у Астана, когда вино покупали, две бутылки разбили – и не то что заплатить, даже извиниться не подумали. Даже здороваться и то перестали! Когда это началось? А несколько месяцев назад и началось. Сначала особого внимания не обращали – ну, мало ли, всякое случиться может, да и люди разные бывают. Но чем дальше, тем такое неуважение чаще проявлялось. Так-то вот.

Насчет того случая, когда за девушкой кто-то гнался, Андрей тоже пытался расспросить, даже узнал, что это за девушка, нашел ее – благо еще со времен службы жителей села знал неплохо. Но разговаривать с ним девушка не хотела. Андрей минут за десять из нее всего несколько предложений выдавил. Да, гнались. Вечером это было, поздно. Кто-то сначала в лесу зашумел, потом оттуда два человека выскочили и к ней. Она от них убежала. Нет, разглядеть толком не разглядела, темно было. Но, кажется, были в форме. Кричали ей, чтобы остановилась? Да. По-русски кричали. Чего хотели? А откуда ей об этом знать?

На этом разговор с девушкой пришлось прекратить – из дома ее отец вышел и так на Сабурова взглянул, что ему сквозь землю провалиться захотелось. Впрочем, он набрался смелости и спросил у мужчины, не искал ли он тех, кто за его дочерью гонялся. Абхаз почти минуту молчал, потом все же снизошел до ответа. Да, он искал. Как только дочь прибежала в дом, он с сыновьями пошел этих негодяев искать. Но не нашел.

По выражению лица абхаза было видно, что больше разговаривать он не собирается. Андрей решил оставить его в покое – большего добиться было нереально. И за то, что есть, спасибо.

Насчет пропажи овец Андрей тоже узнал немного. Пропадали. Три раза это было, последний раз неделю назад. Один раз чабан видел вора. Вот и все – ровно то, что Сабуров от капитана Мякишева знал. Но этого было мало, а больше можно было только от самого чабана узнать. И Андрей, немного подумав, отправился к нему. Очень уж подозрительными ему эти кражи казались, и, в отличие от всех прочих происшествий, здесь у него был шанс что-то выяснить – появилась одна идея. Только поторопиться надо, времени уже немало, а нужно ведь к восьми часам на базе быть.

Сабуров зашагал быстрее. Вскоре он дошел до поворота – здесь дорога огибала довольно высокий холм. Свернув, он сразу увидел стадо – овцы, козы и коровы разбрелись довольно далеко, до ближайших было метров сорок, а до тех, что находились дальше всех, минимум триста. Андрей остановился, присмотрелся, стараясь найти взглядом чабана. И уловил краем глаза какое-то движение. Быстро развернулся и увидел двух несущихся вниз по склону холма собак. Здоровенные кавказские овчарки, звери, которые в единоборстве волка побеждают – они неслись прямо на него. Выше, метрах в пятидесяти, за ними спешил человек с посохом. Примерно столько же отделяло собак от Андрея.

Никакого оружия у Сабурова с собой не было. Но, к счастью, Андрей обладал очень полезным свойством – в стрессовых ситуациях он не цепенел, не терялся, а, наоборот, начинал действовать четче, рефлексы, память – все обострялось. И, тоже к счастью, в ту подготовку, которую он последние месяцы на базе ФСБ получал, входило и кое-что касательно правильного обращения с собаками.

Андрей не совершил самой главной ошибки – не запаниковал, не побежал. От крупной собаки не убежишь, только ее инстинкты хищника подстегнешь. Убегает – значит, жертва. Вместо этого Андрей спокойно пошел вперед, навстречу псам. Именно спокойно – обычным шагом, с нейтральным выражением на лице – ведь мимику человека собаки тоже прекрасно понимают. Это было не сумасшествие, а, напротив, точный расчет. Инструктор-кинолог совершенно ясно говорил: собака, привыкшая к обществу людей, бросается на человека, только если полностью уверена в том, что это правильно. А как это подтверждается? Да поведением жертвы! Если боится, если убегает, если пытается отбиваться – значит, все правильно, можно и нужно нападать. А как этой уверенности пса лишить? Спокойствием. Полным спокойствием. Если стоял – стой, если шел – иди, если сидел и книжку читал – продолжай читать. Ни малейших признаков страха или агрессии. Можно разве что слегка прикрикнуть на пса – уверенным, хозяйским голосом, но негромко, неагрессивно. Такое поведение сбивает пса с толку, лишает уверенности. Конечно, такие приемы не сработают, если собака с пары метров неожиданно бросается – она просто ничего понять не успеет. Но вот если она нападает с какого-то расстояния, то почти на любого пса такая тактика влияние окажет. Андрей сам видел эксперименты – как злобных доберманов натравливали на человека, идущего вдоль их клеток. Если человек вообще не реагировал на их рычание, броски, то собаки как-то терялись, сбавляли обороты, многие и вовсе замолкали, отходили в сторону. Но стоило только хоть чуть-чуть попятиться, как они просто в неистовство приходили. Собственно, ничего удивительного – если жертва ведет себя как жертва, если она боится, то такую нужно порвать. А вот если не боится, то лучше не лезть на рожон. Конечно, собаки так не думают, но за них думает инстинкт, а это еще лучше, ему они подчиняются безоговорочно. Андрей потом и сам пробовал – на него, одетого в специальный защитный костюм, натравливали собак. И когда удавалось сохранить спокойствие, псы практически всегда тушевались. Конечно, бывали и исключения – в основном это касалось бойцовских пород, у этих псин мозгов практически нет, одни зубы и агрессия. Но в большинстве случаев методика работала.