Сергей Зверев - Бастион - война уже началась

– И тем не менее. Поголодай с недельку – посмотрю я на твое веселье. Отсюда делаем вывод, что в ближайших лесах и предгорьях действует сводный партизанский отряд из представителей родимых спецслужб…

– Боже, какая ходкая тематика, – пробормотала Динка.

– Что? – переспросил он.

– Извини.

– …Знающих, как уберечься от тепловизора, гнуса и вооруженных людей. А также как переплыть горную речку, отследить состояние дел на периметре, а по выполнении доложить. И это тебе не хухры-мухры.

– Ты не фантазируешь?

– Возможно. Твоему приятелю уж точно не повезло. Он не ожидал столь яркого поворота. А кто ожидал? Мы сами с тобой побывали в пекле, а разве ожидали?.. Посуди сама. Между вертолетом и появлением грузовиков прошли жалкие полчаса. А эти архаровцы прямо с корабля рванули на бал. Они не шли, бежали. Они знали, куда бежать. То есть за полчаса – вникаешь? – их собрали, подготовили и навострили. Откуда такая узкая маниакальность?

– Но они не рассчитали… – прошептала Динка.

– Верно. Дела для них пошли неважнецки. Что лишний раз доказывает, что лица, прикосновенные к злодеяниям, никакие не дьяволы. Приспешники дьявола. Так, мелкие рога и копыта.

– Где они?

Туманов помялся.

– Они думают, что мы утонули в реке.

Пещера возмущенно крякнула.

«Ага, – подумал Туманов. – Возвращение к жизни. Чего бы еще наврать?»

– Ты же не считаешь, что они совсем отупели от горя?

– Нет, конечно. Это мы с тобой можем отупеть от горя, а они не имеют права. Им непозволительно. А потому будут искать нас, пока не найдут. Но где? И как долго? Обшаривать оба берега – труд отвратительный. На такие подвиги у них не хватит людей. Они поступят проще. Усилят посты. И будут ждать.

– А мы?

– А мы пойдем на север.

– Ты не оговорился?

– Пойми, о свет очей моих, – сказал он. – Мир не ждут, мир завоевывают. Кто это сказал? Неважно… Я это сказал. А посему мне мерещится фантазия. Пускай нас ночку подождут, мы посумерничаем, поспим, а выступим в предрассветной мгле, когда по земле стелется туман, а в головах у людей – самый Морфей. И не предлагай сидеть в пещере, мы долго не высидим, учти – жратвы остается мало, друг дружку жрать будем. Так что давай, пушной зверек, настраивайся. Где наша не пропадала?

– А где она не пропадала? – ворчливо отозвалась Динка.

Он улыбнулся. Из вежливости.

Он не врал. Ни о любви, ни о мире, который завоевывают. Он отдал бы половину жизни, чтобы вывести эту дрожащую, необычную женщину на белый свет, где нет ни пуль, ни маньяков, уродующих людей. Он посчитал, что сумеет прикинуться прозрачным. Его мало возбуждала дорога через мост в некогда процветающий поселок Зональный. Проходящая по перевалу через кручи Усть-Каира, она контролируется от и до. Включая Карадым, где «агенты присутствия» дают существенный прирост населению. Его план был элементарен. Безумен, но прост. Дойти до моста и отправиться дальше – по пади Черноярки. То есть никуда не сворачивая. До устья километров восемь-девять. Учитывая изрезанный берег и вероятные происки врага, они их одолеют за полдня, а там – ищи-свищи. Тайга не без добрых людей. Аваш не без переправы. Земля – круглая. А стало быть, приоритетная задача – перелететь невидимками охраняемый участок. Перелетят – еще одна клеточка на пути пешки останется позади. Нет – не повезло. Таков спорт.

Он не ложился спать. Опасная это штука. Отдыхал, но в бодрствующем виде. Грыз Алешкин провигил. В три часа пополуночи он нежными поглаживаниями разбудил Динку…

Ночь уходила на убыль, и черная хмарь над лесом приобретала оттенок серого, когда пляж сошел на нет. За крутой излучиной левый берег переходил в вертикальную стену, висящую над потоком. От скалы, подобно ложам в зрительном зале, отрастали вздутые бугры-наросты.

– Останься, – он усадил Динку за камень, а сам по узкой тропе полез наверх. Высунул голову и… ужаснувшись, спрятал обратно. Пся крев! Аж дыхание сперло… Вдоль скалы прохаживался человек! Переждав, Туманов осторожно показал глаз, полагая объективно оценить обстановку и шансы.

Скала завершалась узкой тропой, заваленной камнями. Слева – стена, справа – бесноватая Черноярка. Размахнуться негде… До человека по прямой – метров десять. Позади темень лютая. Что он там делает? Кто его поставил? Туманов напал сзади, как геморрой, едва тот отвернулся и стал прикуривать. И плечи дюжие не смутили. Услыхав хруст камней, человек среагировал, бросил курительные причиндалы. Метнул на шорох приклад. Предвидя выпад, Туманов сотворил юркий вольт – присел, ушел к скале – как фехтовальщик, уходящий от укола. Врезал смачно по животу. Человек охнул. Потерял равновесие и замахал руками. Автомат звякнул о землю. «Сейчас упадет», – со смекалкой, достойной Штирлица, догадался Туманов. Но человек не упал. Вернее, он упал, да не совсем. Провалился в пропасть, но успел уцепиться за край кручи. И повис – вяленой воблой. Наступить на руки? Туманов помедлил, полез в глубину кармана и выудил зажигалку. Фитиль подсох, сработал, язычок пламени осветил багровую физиономию, обросший волосинками рот.