Евгений Сартинов - Полет Стрижа

В четыре часа прозвенел будильник, поднявший сторожа с боевого поста. В это время ему полагалось включать громадные электрические печи, дабы к приходу поваров вода в котлах успела согреться. Выйдя, позевывая, из своей каморки, сторож от изумления вытаращил глаза: громадный зал полыхал во всю мощь. Рысцой пробежавшись по зданию, дядя Володя обнаружил самое главное: открытую дверь и россыпь битой посуды. Сторож метнулся было к телефону, звонить в милицию, но мысль о том, что его самого накажут за этот безмятежный сон, заставила прикусить язычок. Заперев дверь, он еще раз прошелся по объекту, осмотрел кабинет директора столовой, кассу на раздаче питания. Спустился и в подвал, но там его больше интересовал опечатанный большой морозильник. Убедившись, что печать цела, сторож сразу повеселел и бросился на ликвидацию стеклотарной баррикады. Через час интенсивного труда вся битая посуда исчезла в мусорных баках, а ее недостаток хитрый караульный замаскировал, поставив пустые ящики вниз под полные.

Завершив с сознанием исполненного долга все эти операции, он уже солидно и спокойно встретил первых тружениц пищеблока. И хотя любил дядя Володя поболтать с девками о погоде и политике, но в этот раз на работе он не задержался ни секунды. Мало ли чего.

Так что, открыв дверь холодильника, Стриж увидел в неярком свете маломощной лампочки посередине кондитерского благолепия мощную фигуру изрядно замерзшего капитана.

А вот кого меньше всего ожидал увидеть Белоусов, так это своего врага. За бесконечно длящуюся ночь он уже множество раз прокручивал в голове предстоящую картину освобождения. И каждый раз сцена получалась удручающе однообразной. Лязганье ручки, круглые лица баб в белых поварских колпаках, их визг, снова хлопок двери, уже закрывающейся, а немного погодя суровые фигуры коллег по работе. Ну, а уж потом и совсем скучно: расспросы, допросы, стыд и срам. Предаваясь бесконечному унынию, капитан машинально сожрал штук двадцать пирожных, запивая их то пивом, то «Нарзаном». Несколько раз он пробовал задремать, но холод, постепенно проникший вместе с напитками внутрь его могучего организма, не позволил сделать этого. Последние три часа Белоусову даже приходилось несколько раз заняться гимнастикой, до того допекал искусственный мороз. К утру он, измучившись как физически, так и морально, все-таки задремал, и разбудил его звук открывающейся двери.

— Выходи! — мотнул головой Стриж. — Все прояснилось, капитан.

Омоновец поднялся с ящика, пригнувшись, вышел из своего необычного карцера. Анатолий захлопнул за ним дверь, снова вставил фиксатор. Белоусов как-то неуверенно попробовал заломить ему назад руку, но Стриж только отмахнулся от него:

— Да отстань ты! Я же сказал — все прояснилось, настоящего убийцу нашли, меня оправдали. Пошли, по дороге поговорим.

Они уже поднялись наверх и свернули в коридорчик, ведущий к выходу, когда навстречу им попались две румяные от жаркой плиты бабы, одинаково круглые, в белых фартуках и колпаках. Сзади вслед им кто-то крикнул:

— И минералки захватите.

"За пирожными", — понял капитан, глянув на два больших подноса в руках женщин.

— А вы что тут делаете? — нимало не смутившись грозного вида омоновца, накинулась на них та, что постарше.

Белоусов достал из кармана свое удостоверение и сунул его под нос кухарке, сиплым голосом сказал:

— Проверка помещения. Вы никого постороннего в здании не видели?

— А кого ищете? — заволновались женщины.

— Мужчину лет тридцати-сорока, с бородкой клинышком, тут вот залысины, слегка картавит, — начал на ходу сочинять капитан, машинально почему-то давая описание всемирно известной личности мирового масштаба. — Исчез где-то в вашем районе.

— Нет, такого не видели! — дружно, в один голос ответили поварихи.

— Да мы и не открывались еще, — добавила одна.

— Ну хорошо, если что заметите подозрительное, звоните, — сказал, откашлявшись, капитан.

Выйдя на улицу, омоновец первым делом достал сигареты, сунул одну в рот, протянул пачку Стрижу. Тот отрицательно мотнул головой:

— Не курю.

— Молодец, — привычно похвалил Белоусов и только потом, наконец, спросил:

— Ну и кто убил ту девицу?

— Шварц, — коротко ответил Анатолий, позевывая и поглядывая по сторонам. Уже рассвело, но народу на улицах было немного, погода, видно, не способствовала.

— А, как же, — кивнул головой капитан, — известная личность, давно до него добирались. Взяли?