Сергей Зверев - Аравийский рейд

Вот и сидим мозгуем, как теперь быть.

– Валера, – искоса поглядываю на спящего Хайера, – а у сараев народ толчется?

– У каких сараев?

– Ну, этих… которые дальше от воды, чем лодки.

– Мастерские и склады?

– Да.

– Не видел, Глеб, – темновато уже было. Но мысль твою просекаю.

Стасик слушает, не перебивает.

– А что еще остается? – пожимает плечами Торбин и раскуривает последнюю сигарету из реквизированной у Хайера пачки. – Днем вообще ни одного шанса не будет – нас расстреляют либо с берега, либо с судна.

– Это верно. И без пресной воды второй день не протянем.

– Мы-то выдержим, – передает он сигарету. – А вот сомалийский стратег загнется.

– Так что вы предлагаете? – не выдерживает Велик.

Делаю одну затяжку, вторую. Передаю ему бычок:

– Слушай сюда…

С наступлением темноты испытываем облегчение: изнуряющая духота сменяется приятной прохладой; жажда не уходит, но притупляется. К тому же в темноте мы чувствуем себя увереннее, привычнее. Правда, передвигаться приходится медленнее, ибо местность называется равнинной исходя из географического определения. А на практике мы постоянно спотыкаемся о кочки или проваливаемся в неглубокие приямки, так как в кромешной тьме на фоне более светлого грунта удается различить лишь темные пятна кустарника.

Ничего гениального в нашем плане нет – обычная операция с элементом отвлекающих действий. Стасик предлагал ее аналогию, правда, менее продуманную и остроумную. В наказание за легкомыслие он оставлен караулить Хайера. Мы с Валерой сбежали с высотки и, взяв курс на запад, чешем подальше от океана. Изредка контролирую время по простеньким часам Велика, взятых у него напрокат для пользы общего дела. Самому Велику наказано сидеть на месте и не покидать вершину хребта даже в случае массированного обстрела побережья кораблями НАТО.

Итак, перед нами стоит задача незаметного пересечения грунтовки и обхода рыбацкой деревушки с материкового тыла. Благодаря данному маневру мы окажемся у дальней околицы – там, где расположены пиратские маломерные суда и несколько сарайчиков, похожих на мастерские и хранилища топлива.

Днем наш путь к берегу пролегал по овражку, петляющему где-то севернее. Сейчас идем строго на запад и намного ближе к пересохшему руслу. Иногда в темноте мы замечаем огни городка Эйл и ориентируемся по ним.

Минут за сорок пересекаем «равнинный» участок, спотыкаясь, падая и перебирая богатый запас матерного арсенала. Наконец натыкаемся на дорогу – по ней нас везли на автобусе в Гарове. Перейти грунтовку не успеваем – справа появляются подмигивающие фары автомобиля.

Решаем пропустить. Прячемся за кустами у плавного поворота. Ждем…

Колтыхаясь на ухабах, мимо нас проплывает грузовик. Кузов полон горланящих солдат, а в кабине…

– Ты видел? – спрашивает Валера.

– Мужика рядом с водилой?

– Да. Тот, что прикуривал сигарету.

– Видел. Очень похож на Кравца.

– Мне тоже так показалось. В белой рубашечке… Похож, сволочь.

Поднимаемся, перебегаем через дорогу и скатываемся на дно сухого русла. Две трети пути пройдено. Остается забраться на противоположный склон и круто повернуть влево – к океану. До берега, по нашим расчетам, – метров восемьсот…

Мы на месте. Смотрю на подсвеченный экран электронных часов. На кружной путь до пиратской базы ушло около часа. На обратную дорогу хорошо бы сэкономить минут десять-пятнадцать.

Лежим с Валерой на песочке, глазеем по сторонам и держим наготове автоматы. Впереди по курсу три сарайчика, построенные этаким треугольником; за ними длинный ряд лодок. Еще дальше горит превеликое множество костров, меж которых сидят или бродят люди.

– Ни хрена себе! – хором простонали мы, впервые узрев эту партизанскую армию. – Откуда ж их столько понагнали?!

Ползем к сарайчикам. Шагах в тридцати-сорока от них тоже горит костер, вокруг расположилась охрана.

Оставляю Торбина следить за обстановкой, сам хитрым ужиком подгребаю к ближайшей постройке.

Осматриваюсь…

Нормально. Я лежу под дальней от лодок и костров стенкой. Сараюшка неплохо меня скрывает от дозора и патрулей. Конечно, если самые дотошные из них не решат проверить сараи со всех сторон.

Стенка жиденькая – трудились местные таджики. Тяну на себя угол фанеры и едва не отрываю весь лист. О как! Видать, в отсталой и дикой Африке за воровство наказывают должным образом, раз доступ к стратегическим запасам открыт любому. Это вам не Российская Федерация с ее парадоксами: чем больше украл, тем меньше вероятность быть пойманным.