Сергей Соболев - Зашифрованная жизнь

Происходящее во многом напоминало то, что зачастую случается в ходе рейдов против цыганских наркобаронов и контролируемых ими точек. Женщины, как разъяренные фурии, бросаются на спецназовцев; стоит вой, рев, плач!..

Свою долю в неразбериху вносят подъехавшие почти одновременно два милицейских патрульных экипажа. На дежурной волне звучат противоречивые приказы. Милицейские сообщили своим о нападении неизвестных на кафе и сотрудников охраны. От шоссе прозвучала выпущенная в воздух автоматная очередь. Бедлам!..

Во дворе, рядом с навесом, стоят две бочки с бензином. В суматохе одну из бочек повалили, предварительно открыв горловину – специально, намеренно. Кто-то в этой дикой толчее чиркнул зажигалкой… Полыхнуло! И вот уже пламя лижет покрышки грузовика и двух стоящих под навесом легковушек.

– Внимание, отходим! – скомандовал Козаков. – Прекратить операцию, задержанных – освободить! Всем к машинам! Быстро!

Иван оттащил в сторону местную женщину, которая слишком приблизилась к набирающему силу пламени.

– Уходим!

Анна напоследок обернулась. Фура уже частично охвачена пламенем; огонь распространяется снизу, горят покрышки… А вот и полыхнуло!

Иван схватил ее за руку и увлек за собой…

Старший, не проронивший за время просмотра двадцатиминутного ролика ни одного слова, выключил пультом телевизор.

– Вот так-то, – сказал он. – У нас все ходы записаны!

Анна облизнула пересохшие губы.

– И что? Зачем вы мне это показали?

– Хватит дурковать, Козакова! – сердито сказал старший. – Ты что, не узрела себя на видео? И своего мужика не признала?! Прекрати косить под слабоумную! Ты мне вот что лучше скажи… Это ведь Козаков перевернул бочку с горючкой! Вот так спецназовец, вот так командир!

– Неужели? Я этот момент как-то просмотрела.

– Зато мы обратили внимание! Скажи-ка мне, а зачем вы спалили ту фуру?

– Хм…

– Твой муж перевернул бочку с горючкой, а ты… да-да, именно ты, бросила зажигалку с открытым огнем в лужу с бензином! На записи этот момент отлично виден. Хотя вы, возможно, и не подозревали, что происходящее снимают на камеру не только ваши сотрудники…

– Экий вы глазастый. Все рассмотрели.

– А если бы погибли люди? Если бы вследствие пожара имелись бы жертвы? Если бы сгорели в огне гражданские лица… Кто-нибудь из женщин или, того хуже, детей? Пусть они даже другой крови и иной веры? Тебе их не жалко, этих людей?

– Нет, – жестко сказала Козакова. – Не жалко.

– Так-так… Еще имею такой вопрос. Откуда вы узнали о трафике? И о том, что именно на этой фуре находится партия товара? Кто вас навел?

– Это вопрос не ко мне. Я маленький человек, исполнитель. Мне что приказывали, то я и делала.

– Не прибедняйся! Женщины в подобных подразделениях – большая редкость. А ты еще вдобавок и жена командира подразделения!

– И что из того?

– А то, что ты наверняка знаешь больше, чем рядовой сотрудник. Кто вас навел? И кто дал конкретно команду «брать» именно эту фуру?

– Гм… Наверное, из Москвы, непосредственно из «пятерки».

– Из Управления специальных операций Наркоконтроля? Пятый отдел?

– Это лишь мое предположение. Нас подняли в тот день по тревоге… Велели готовиться к спецмероприятию. Инструктаж проводили какие-то товарищи, приехавшие из Москвы. Я на нем не присутствовала.

– Из Наркоконтроля?

– Ну да. Откуда ж еще.

– А другие спецслужбы принимали участие?

– Насколько я в курсе, нет. Иначе не было бы этих нестыковок-нескладух.

– Появление милицейских патрулей спутало вам карты?

– Ну да. Они сорвали операцию – по факту. Там ведь могла возникнуть кровавая каша… Перестреляли бы друг дружку!

– Поэтому твой муж отдал приказ об отходе?

– Насколько я помню, да.

– И что было дальше? С вами потом разбирались?

– А то вы не знаете.

– Вас уволили, верно? А против твоего мужа завели уголовное дело? Почему так? Почему те, кто отдавал приказы Козакову, не прикрыли вас?

– Откуда мне знать, – хмуро процедила Анна. – Обычные мужские игры: подставы, кидалово, заламывание рук… предательство.

Старший подошел к ней вплотную, взял пальцами за подбородок. Посмотрел – через прорези – в глаза.

– Убытки – на миллионы долларов! Видишь ли, дорогуша, серьезные люди привыкли считать денежку. Трудятся, понимаешь, в поте лица. Центик к центику, доллар к доллару, «лимон» – к «лимону»…

– Эти «лимоны» выращены на ядовитой почве! – Анна вывернула голову, чтобы освободиться из цепких пальцев старшего. – На наркоте и на страданиях тысяч людей!