Сергей Москвин - Акция возмездия

«Ни одной тройки в аттестате, подавляющее большинство отличных оценок. И все это – при примерном поведении. Да еще и отличный спортсмен! Первый юношеский разряд по боксу, регулярные выступления на городских соревнованиях… Просто идеальный молодой человек», – мысленно сказал себе полковник, изучая аттестат и школьную характеристику Юрия. Однако Чернышов не верил ни записям в аттестате, ни словам характеристики. Парадокс заключался в том, что отметка о примерном поведении и восторженная школьная характеристика не соответствовали воспоминаниям одноклассников Юрия. Ветров встретился с несколькими из них. Все, с кем удалось побеседовать Артему, говорили о Сычеве как о человеке общительном, но скрытном, настойчивом и тщеславном. Привлекающем к себе внимание и даже обаятельном, но мстительном и жестоком. Чернышову трудно было понять, как столь противоречивые качества могли сочетаться в одном и том же человеке.

«Вполне естественно, что за время учебы в школе он не приобрел друзей, – продолжать размышлять полковник, листая биографию Юрия. – Вот учеба в университете. Учеба давалась ему легко, большинство семестровых экзаменов Юрий сдавал на «отлично». Тем более странно, что в 1981 году он неожиданно оставляет университет и отправляется служить в армию – да не куда-нибудь, а в Афганистан. Сложно поверить в такой добровольческий порыв. Тогда в чем причина? Желание испытать себя? Тоже не похоже. Из армии Сычев вернулся в 1983 году, причем, по имеющимся материалам, ему предлагали остаться на сверхсрочную службу. Вот характеристика с места прохождения службы, тоже блестящая. Награжден медалью «За боевые заслуги перед Отечеством», неоднократно поощрялся благодарностями от командования. Просто образцовый солдат… Чем же ты, Сычев, занимался в Афганистане, раз тебя там так оценили? Героически воевал или делал что-то другое? Воинские специальности, – прочитал Чернышов в выписке из военного билета Юрия, – сначала стрелок-пулеметчик мотострелковой роты, потом переводчик при штабе механизированной бригады. Все благодарности и медаль получены уже после того, как Юрий перешел на службу в штаб. Подозрительно много благодарностей для военного переводчика, да еще и боевая награда. Но по наградным листам не узнаешь, за какие конкретно заслуги поощрялся военный переводчик Сычев».

Полковник перевернул следующую страницу: «Так, после демобилизации он продолжил учебу в университете, закончил его с красным дипломом. После университета сразу ушел в адвокатуру. Этот отрезок его жизни изучал Олег Муромцев. До 1992 года – то есть до своей гибели – Сычев занимался адвокатской практикой, преимущественно по уголовным делам. Ага, вот это уже интересно! Круг клиентов Юрия. В большинстве своем – крупные уголовные авторитеты. Очень странно. Ведь молодых адвокатов серьезные уголовники к себе не подпускают, их обслуживают известные и хорошо проверенные адвокаты. Если только… – Чернышов почувствовал, что близок к ответу. – Если только Сычев не был знаком с ними раньше. Так, первые дела, которые он вел, – финансовые аферы, незаконные валютные операции… А в 1981 году в Москве как раз состоялся крупный процесс над валютчиками. Так не от следствия ли по этому делу сбежал Юрий в Афганистан? Очень похоже. Во всяком случае, иную причину трудно предположить. А когда Сычев закончил университет, его бывшие подельники уже освободились и снова привлекли его к сотрудничеству – но уже в качестве адвоката. Да, Сычев действительно очень хитрый и изобретательный человек. А может быть, и его смерть в 1992 году – это только инсценировка?!» – новая мысль оказалась настолько неожиданной, что Павел даже прервал свои рассуждения, встал из-за стола и несколько раз прошелся по кабинету из конца в конец.

«Весна 1992 года, – продолжил размышлять он, вернувшись за свой рабочий стол, – не так уж много времени прошло с тех пор. Я должен помнить, что тогда происходило в столице. – Полковник напряг свою память, мысленно возвращаясь на восемь лет назад. – В начале этого года между солнцевской и люберецкой криминальными группировками вспыхнула настоящая война, – вспомнил он, – которая закончилась гибелью лидеров той и другой группировок. – Чернышов вспомнил даже обстоятельства гибели обоих преступных авторитетов. – Солнцевский лидер был убит вместе с двумя своими телохранителями в офисе одной из принадлежавших ему фирм, а люберецкий – у себя на квартире. Не имел ли отношение Юрий Сычев к одной из этих смертей – или к обеим сразу? Если это так, тогда понятно и его желание исчезнуть из столицы. Чтобы запутать следы, он вполне мог пойти на то, чтобы инсценировать свою смерть! – Павел вновь перечитал заключение медицинского эксперта о смерти Юрия. – Так и есть! В машине Сычева обнаружили обгоревший мужской труп. Тело было опознано по наручным золотым часам Юрия и по правам, найденным у машины. Как я сразу не догадался! – упрекнул себя Чернышов. – Ведь опознать сильно обгоревший труп практически невозможно. Как правило, его идентифицируют по сохранившимся фрагментам одежды или личным вещам. Права лежали у машины. Чтоб не сгорели, сам подбросил? Значит, ты не погиб весной 1992 года. Ты сбежал в Боснию, в лагерь военных наемников, чтобы потом превратиться в Раптора», – подвел итог своим рассуждениям Павел, мысленно беседуя с террористом.