Сергей Москвин - Агенты «Аль-Каиды»

– Довезешь до города?

– Сколько вас? – Таксист, молодой парень в надвинутой на лоб кожаной кепочке, с прищуром взглянул на небогато одетого клиента, оценивая его платежеспособность.

– Двое.

– Тогда по две сотни с носа.

– Идет, – не торгуясь, согласился Ахмед и шагнул к выстроившимся в ряд машинам, большую часть которых составляли японские иномарки с правым рулем.

Таксист поймал его за рукав:

– Э-э, дядя, деньги вперед.

Ахмед вынул из нагрудного кармана сложенную пополам пачку российских рублей, которые он выменял на доллары в нижегородском обменном пункте, и, отделив от пачки пятисотрублевую купюру, протянул таксисту. Отношение извозчика разом изменилось. Он молниеносным движением выхватил из руки клиента денежную купюру и, произнеся:

– На месте рассчитаемся, – указал на стоящую неподалеку серебристую «Тойоту». – Прошу!

Ахмед уселся на переднее сиденье. Место за его спиной занял Омар. Рюкзаки они поставили на колени.

– Так куда ехать, дядя? – поинтересовался таксист.

– В баню, – заявил тот.

Ответ явно удивил таксиста.

– В смысле, в сауну? – уточнил он.

– В баню, где можно помыться, привести себя в порядок и погладить одежду! – теряя терпение, повторил Ахмед.

Таксист готов был поспорить с клиентом, что его походные штаны и штормовка не будут лучше выглядеть даже после самой тщательной утюжки, но предпочел сохранить это мнение при себе. Тем более что, высказанное вслух, оно вряд ли позволяло надеяться на щедрые чаевые. Потратив лишние двадцать минут на поиски, он отыскал в городе работающую с утра баню и с надеждой, что сто рублей сдачи удастся оставить себе в качестве чаевых, высадил перед ней своих клиентов.

Про сдачу Ахмед даже не вспомнил. Не сказав больше таксисту ни слова, он молча выбрался из машины и решительно направился к бане. Уже через пятнадцать минут он и Омар лежали на горячих от пара деревянных полках, нанятый банщик растирал их мускулистые тела жесткой рукавицей, а в помещении прачечной две русские прачки чистили и утюжили костюм Ахмеда, который он вытряхнул из своего рюкзака. После парной, уже лежа в просторной ванне, Ахмед с наслаждение смыл с головы лак и избавился от прически, делающей его похожим на гомосексуалиста. Когда он в почищенном и поглаженном костюме, сорочке, галстуке, итальянских кожаных туфлях и с кейсом вместо рюкзака вышел из бани на улицу, никто не узнал бы в нем вошедшего туда час назад небогатого таежного путешественника. Преображение Омара оказалось не столь впечатляющим, но и он в своей прежней одежде уже мог сойти за шофера или мелкого помощника своего хозяина.

Выйдя из бани, Ахмед направился в парикмахерскую, а Омара отправил по магазинам за новой одеждой. Модельная стрижка, бритье и маникюр завершили превращение террориста в преуспевающего бизнесмена. Когда специалист по маникюру заканчивала обработку его ногтей, в парикмахерскую вошел Омар. На нем был только что приобретенный черный костюм, серая рубашка и галстук. В руках Омар держал дорожную сумку-чемодан на длинном ремне, куда переложил личные вещи из своего рюкзака. Купленные же в Нижнем Новгороде штормовки, штаны, рюкзаки и грубые ботинки он, прежде чем отправиться за покупками, упаковал в один из туристических рюкзаков и выбросил в мусорный контейнер в первом попавшемся дворе, откуда их в течение получаса растащили местные бомжи. По требованию своего вожака Омар также постригся, после чего вызванная Ахмедом девушка-косметолог подправила его брови.

Сидя в соседнем кресле, Ахмед наблюдал за ее работой. У девушки оказались длинные ловкие пальцы и ладная спортивная фигура. Прикасаясь руками ко лбу Омара, она чуть наклонялась вперед, при этом узкий трикотажный топ плотно облегал ее высокую полную грудь. Всякий раз, когда это случалось, Ахмед впивался взглядом в ее бюст, мысленно представляя, как проводит рукой по ее оголенным грудям с розовыми пупырчатыми сосками. Привычная одежда, аккуратная стрижка и идущий от кожи запах дорогой туалетной воды заметно подняли ему настроение и вновь пробудили притупленное страхом и грозящей опасностью сексуальное желание. Все русские парикмахерши шлюхи. И эта девчонка наверняка расстелется перед ним, стоит помахать у нее перед носом стодолларовой бумажкой. Дьявол! Если бы Омар задержался с подбором костюма, вполне можно было бы запереться с девчонкой в отдельном кабинете и разложить ее прямо на полу или на ее собственном педикюрном кресле. Конечно, можно сделать это и сейчас. Омар не посмеет возразить, но, промолчав, не одобрит его действия. Этот фанатик, запрограммированный на выполнение цели, в любом потакании плотским страстям видит проявление слабости. А демонстрировать перед ним слабость никак нельзя. Слабость вождя подрывает у последователей веру в него.