Сергей Москвин - Вариант «Альфа»

Пашаев кивнул и по спутниковому телефону стал набирать номер приемной председателя правительства России, по которому с неизменным постоянством отвечал генерал Локтионов.

С начальником управления по борьбе с терроризмом уже успел переговорить Чернышов. Поэтому Локтионов представлял ситуацию, сложившуюся в Пятигорске к полудню. С Локтионовым Пашаев разговаривал всего несколько минут. Все это время Салтанов неотрывно смотрел на Пашаева, стараясь понять реакцию российского генерала. В основном говорил Пашаев. Локтионов отвечал лишь короткими фразами.

– Ну что сказал генерал? – нетерпеливо спросил Салтанов, когда Пашаев закончил разговор.

– Генерал сказал, что операцией на месте руководит полковник Чернышов. Он и будет принимать все решения, – ответил тот.

– Черт побери этого Чернышова! – взревел Салтанов. – Эх, с каким удовольствием я перерезал бы ему глотку, повесил бы его на его собственных кишках!..

Гусейн Салтанов старался скрывать от подчиненных свои истинные чувства, но иногда они выплескивались наружу.

– Придется предоставить ему возможность поговорить с заложниками, – резонно заметил Пашаев.

– Да знаю, знаю, – скривился Салтанов, – только разговаривать с полковником будешь сам.

Хлопнув дверью, Салтанов вышел из лаборатории. Ему надо было продумать текст радиообращения заложников, с которым через полчаса предстояло выйти в эфир.

Полчаса, затребованные террористами для организации радиосвязи с заложниками, истекли. Полковник Чернышов и другие люди, находящиеся в антитеррористическом штабе, выжидательно смотрели на молчащую рацию.

– А если террористы больше не выйдут в эфир и не свяжутся с нами? – не выдержав ожидания, спросил Анофриев.

Командир отряда «Альфа» вообще с трудом переносил ожидание. Ему не терпелось начать действовать, а вместо этого приходилось сидеть и ждать неизвестно чего. Чернышов отложил штурм лагеря террористов. И Анофриев подозревал, что полковник вообще сомневается в целесообразности штурма.

– Павел Андреевич, а если террористы так и не позвонят? – снова спросил он.

– Позвонят, – уверенно ответил Чернышов.

Действительно, подтверждая слова полковника, на панели рации загорелась сигнальная лампочка, а из динамика донесся голос Энвера Пашаева:

– Господин полковник, вы хотели говорить с заложниками. Мы предоставляем вам такую возможность. Если вы готовы начать переговоры, то, пожалуйста, сообщите об этом.

– Вас слушают. Мы готовы начать переговоры, – подтвердил Чернышов.

– Передаю микрофон, – сказал Пашаев.

Сразу после этого в динамике зазвучал другой голос:

– Меня зовут Фельдман Яков Моисеевич, я начальник метеостанции. Хочу сообщить всем, кто меня слышит, что все сотрудники метеостанции живы.

Слышавший эти слова Савельев тут же заметил:

– Да-да, это он. Я узнаю его голос.

Фельдман тем временем продолжал:

– У нас все в порядке. Все живы и здоровы. С нами обращаются хорошо. У нас есть еда и питье. Бойцы чеченского отряда предлагают дать им возможность беспрепятственно добраться до территории Чечни. После этого они обещают нас отпустить. Командир отряда гарантирует всем жизнь.

– Как по писаному шпарит, – заметил Анофриев.

– Я все понял, – ответил Чернышов, – но нам надо услышать каждого из шести заложников.

– Вы получите такую возможность, когда сообщите, что принимаете наши условия, – объявил по рации Пашаев.

– Чтобы обсуждать какие бы то ни было условия, вы должны четко объяснить, что намерены делать, – ответил Чернышов.

– Наши намерения таковы. Мы готовы прямо сейчас вместе с заложниками погрузиться в вертолет и вылететь в Чечню. Как только вертолет приземлится на территории Ичкерии, заложники немедленно будут отпущены. Мы не хотим причинять заложникам вреда, но они нужны нам как гарантия безопасности. Это все, что нам нужно. Согласитесь, наши условия самые естественные, в них нет ничего невероятного и опасного для вас. Наоборот, мы стремимся к тому, чтобы в дальнейшем избежать любых жертв, – разъяснил свою позицию Пашаев.

– Пригласите к рации Гусейна Салтанова. Я сообщу ему наше решение, – сказал Чернышов.

Возникла пауза, длившаяся несколько секунд. Наконец Чернышов услышал голос Салтанова:

– Я слушаю тебя, полковник.

– Мы разрешаем вам вылететь в Чечню, – объявил Чернышов, – но только на определенных условиях. Все химическое оружие должно остаться в лагере. Если вы возьмете на борт химические ракеты, вертолет будет сбит даже вместе с заложниками. Это я заявляю вам совершенно точно.