Сергей Москвин - Разрешение на штурм

– Договорились, – Ватутин довольно потер руки. – А сейчас давайте к делу. А то мне надо еще успеть вернуться домой, чтобы переодеться. Не идти же в таком виде.

Глядя на Александра, Егоров внезапно подумал, что может представить его себе в десантном комбезе или, как сейчас, в джинсах и футболке-лакосте с распахнутым воротом, но никак не в строгом костюме.

Ватутин заметил его пристальный взгляд и смутился.

– Что, Андрей Геннадьевич?

– Нет, ничего, – Егоров мотнул головой. – К делу так к делу. Проходи в комнату.

Оставив гостя, Егоров вернулся на кухню и, бросив печальный взгляд на соседний с мойкой стол, где за пять дней, что он жил на новом месте, уже скопилась изрядная гора грязной посуды, снял с себя полотенце. Когда он вошел в комнату, Александр скептически разглядывал интерьер временного жилища Егорова.

– Вот, вроде бы все есть, а обстановка какая-то нежилая, – сказал он, обернувшись. – И воздух спертый.

– Да я каждый день проветриваю, – с обидой в голосе произнес Егоров и на всю ширину распахнул оконную форточку. – Ладно, я тебя не на новоселье позвал, а для того чтобы показать один сюжет, записанный видеокамерой наружного наблюдения. – Отойдя от окна, он включил заранее настроенный видеомагнитофон и, повернувшись к Ватутину, сказал: – Хочу узнать твое мнение об одном человеке.

– О ком? – с живым интересом откликнулся Александр.

Присев возле телевизора на корточки, Егоров указал пальцем на копающегося в мусорном баке человека в брезентовой штормовке.

– Вот об этом бомже.

– О бомже?! – Ватутин изумленно вытаращил глаза.

– Ты не спеши с выводами... Вот, сейчас внимательнее!

На экране к бомжу подошел рослый широкоплечий мужчина и замахнулся на него пудовым кулаком. А потом произошло совершенно невероятное: бомж сделал неуловимое движение рукой – и противник бесчувственным кулем рухнул к его ногам.

– Что скажешь? – спросил Егоров, дождавшись, когда бомж выбежал из кадра.

– Можно еще раз? – попросил Ватутин. Судя по его дрогнувшему голосу, увиденное «проняло» опытного командира спецназа.

– Можно, – утвердительно кивнул головой Егоров. – Я сам вчера раз пятнадцать смотрел.

После четырехкратного просмотра Ватутин задумчиво покачал головой.

– Это профессиональный удар.

– Ты делаешь такой вывод, потому что он бьет с одного замаха сразу в две нокаутирующие точки: в солнечное и в подбородок?

– Не в этом дело, – продолжая смотреть на экран, ответил Ватутин. – Это боевой прием из арсенала спецназа. Только в боевой обстановке он выполняется более жестко. Завершающий удар наносится в горло. Как следствие, – разрыв гортани и мгновенная смерть. Ваш «бомж» мог запросто прикончить «качка», но по какой-то причине не стал этого делать.

– Даже так?! – Егоров снова обернулся к телевизионному экрану.

– Кстати, Андрей Геннадьевич, – обратился к нему Ватутин. – Я так и не разобрал, что он делал, склонившись над телом?

– А как ты думаешь? – хитро прищурился Егоров.

– Обыскивал?

– Точно! – кивнул головой Егоров. – Причем очень сноровисто и профессионально.

– А что искал?

– Ключи от подъезда, где до вчерашнего дня жил зам главы Минатома Борис Малашенко.

– Значит, это никакой не бомж, а профессиональный убийца?

– Убийца, – Егоров снова кивнул. – Но думаю: убийство – не единственная его профессия.

25 мая – понедельник 10.00

– Андрей, Вы опять ко мне? – Тамара Тевзадзе смерила Егорова ироничным взглядом.

– Вы очень проницательны, Тамара Георгиевна, – Егоров положил на стол эксперта коробку шоколадных конфет.

– О! Я польщена, – женщина улыбнулась. – Даже в моем возрасте мне все еще оказывают знаки внимания. Боюсь только, как бы муж не начал ревновать.

Егоров бросил быстрый взгляд на стоящую на рабочем столе фотографию полного мужчины в белом медицинском халате (муж Тамары Георгиевны Рубен Тевзадзе был известным на всю Москву детским хирургом-ортопедом, попасть к нему на операцию считалось большой удачей) и заговорщически подмигнул женщине.

– А мы ему не скажем.

Тамара покачала головой:

– Ай-яй-яй, Андрей. На что Вы меня толкаете.

Она отложила в сторону конфеты и уже серьезным голосом спросила:

– Ну, что у Вас на этот раз? Опять нужно заключение по пленке?

– В точку, Тамара Георгиевна. Только по видеопленке, – Егоров вынул из принесенного с собой пакета полученную от милицейского постового видеокассету.