Сергей Москвин - Ядерный шантаж

– Короче, так, – начал патологоанатом свое объяснение. – Поступает к нам труп, а от чего человек умер – непонятно. Но заключение-то все равно давать надо. Вот мы и пишем: «Сердечно-сосудистая недостаточность».

– А почему? – наивно спросил я.

– Да потому что сердечно-сосудистая система – материя тонкая. Какой-нибудь кровеносный сосуд спазмом перехватило, или сердце неожиданно остановилось, и все – большой привет. А во время вскрытия уже все в норме, то есть мышцы расслаблены, просветы в сосудах открыты, сердце, как и положено, уже не бьется. А почему спазм, отчего сердце остановилось – кто знает, – развел руками эксперт.

– Значит, если совершенно здоровый человек вдруг ни с того ни с сего неожиданно умрет, у него как причина смерти будет записано «сердечно-сосудистая недостаточность»? – уточнил я.

– Точно, – ответил судмедэксперт.

Когда я появился в нашем кабинете, Олег сидел за столом и что-то строчил на листе бумаги.

– Переписал рапорт? – поинтересовался я.

– Дописываю, – ответил он.

Я подошел к его столу, забрал у Олега ручку, а лежащий перед ним листок отодвинул в сторону.

– Олег, я только что из морга. Там два трупа: Варенникова и его помощницы Марины. Вчера вечером женщину затащили в подвал выселенного дома двое каких-то подонков, там изнасиловали, а затем избили и задушили. Теперь самое главное! Острая сердечная недостаточность, как записано в заключении о смерти Варенникова, на самом деле полная туфта! Эксперты ставят такой диагноз, когда не могут установить точную причину смерти. Ты понимаешь, о чем я?

– Две смерти в одно и то же время… – повторяя мои мысли, произнес Олег Муромцев. – «Зачистка» свидетелей?

– Несомненно. Расследованием убийства Марины занимаются ребята из Карачаровского РОВД. А наша задача – вычислить убийцу Варенникова. Его мог убить только тот самый киллер-чистодел, не оставляющий следов. Рискну предположить, что он все же отравил Варенникова и воспользовался для этого ядом, полностью разлагающимся в организме жертвы.

– Артем, но я все время наблюдал за Варенниковым. К его столику никто не подходил, – повторил Олег то, что уже не раз говорил Чернышову.

– Пусть так. Но ведь депутат сидел не в пустом зале. Вокруг были люди. Они вставали со своих мест, выходили танцевать. Наверняка кто-то из них проходил рядом с его столиком.

– Возможно, – уклончиво ответил Олег.

Теперь в его голосе уже не было той категоричности, с которой он ранее отрицал присутствие рядом с депутатом посторонних людей.

– Так, теперь постарайся вспомнить, кто из этих людей привлек твое внимание, – продолжил я свою мысль. – Не важно, чем! Просто у человека была какая-то особенность, и она бросилась тебе в глаза.

Олег сдвинул брови и несколько секунд сидел в таком положении, после чего сказал:

– Там был один мужчина, уже не молодой. Он очень хорошо танцевал.

– Отлично, – подбодрил я Олега. – Немолодой мужчина, который хорошо танцевал. Он сидел где-то рядом с Варенниковым.

– Нет, – немного подумав, ответил мой друг. – Это его танцевальная партнерша сидела за три столика от Варенникова.

– Ага, значит, этот мужчина пригласил на танец женщину, которая сидела рядом с депутатом? – уточнил я. – Она что, хорошо танцевала?

– Н-нет. – Олег отрицательно покачал головой. – Скорее наоборот.

– Была хороша собой? – тут же спросил я.

– Да, пожалуй, тоже нет, – задумчиво произнес Олег. – Гм, а тогда в ресторане мне не показалось странным, что он ее пригласил.

– Сколько раз этот мужчина проходил мимо столика Варенникова? – задал я очередной вопрос.

– Три. Первый раз, когда пошел приглашать свою партнершу. Затем, когда провожал ее на место и когда возвращался.

– Куда он потом направился?

– Он пошел к бару. Там купил какую-то бутылку, а затем… – Олег еще раз напряг свою память. – Нет, больше я его не видел.

– То есть, когда обнаружилось, что Варенников мертв, этого человека уже не было в зале?! – чуть не выкрикнул я.

– Нет, – уверенно ответил Олег.

– Уф. – Я с силой выдохнул воздух. – Вот и ответ. Это он – убийца. У него было целых три возможности отравить свою жертву. Ведь бросить крупинку яда в бокал или тарелку – дело секунды. Даже если внимательно следить за руками, и то ничего не заметишь. Теперь постарайся вспомнить, как этот танцор выглядел.

– На вид около сорока лет. Рост примерно метр семьдесят пять. Седые виски. Цвет волос, к сожалению, не разобрал. Лицо овальное. Шея короткая. Плечи, пожалуй, широкие. Он был в элегантном и, судя по всему, дорогом однобортном костюме, черном или темно-синем. Вот, пожалуй, и все.