Сергей Москвин - Ядерный шантаж

– Как будет осуществляться перевозка?

По лицу Чернышова я понял, что его крайне взволновало последнее сообщение. Видимо, начальник горотдела тоже это заметил и поспешил успокоить Чернышова:

– Да вы не беспокойтесь, товарищ полковник, вся процедура давно отработана. Военные везут боеприпасы на специальном бронепоезде с собственной охраной. С виду локомотив и вагоны самые обычные, но на самом деле бронированные. Один вагон штабной, два с охраной и, наконец, вагон, в котором перевозится транспортировочный контейнер со списанными боеголовками. Бронепоезд заходит прямо на территорию завода. Мы обеспечиваем безопасность перевозки только в момент прохождения поезда по железнодорожной ветке. Военные загоняют вагон с боеприпасами прямо в цех, где из него краном извлекают контейнер с боеголовками. Собственно, с этого момента и начинается процесс утилизации. Начальник поезда вместе с представителями завода подписывают акт о передаче контейнера. Все. Бронепоезд отправляется назад, а в цехе демонтажа вскрывают контейнер и начинают разбирать полученные боеголовки. Правда, технологию этой процедуры я уже не знаю, – с улыбкой закончил начальник отделения.

Выслушав его, Чернышов поджал губы, что выражало у него крайнюю степень сосредоточенности. Я по возможности стараюсь не беспокоить начальника во время его размышлений. Начальник отделения тоже замолчал, не решаясь прервать мыслительный процесс московского полковника. Поэтому в кабинете сразу наступила такая тишина, что стало слышно, как бьется о стекло залетевшая муха. И вот в этой тишине вдруг пронзительно зазвонил телефон. Я даже вздрогнул от неожиданности и недовольно взглянул на стол начальника отделения, на который он выставил целых три аппарата. Хозяин кабинета, поняв свою оплошность, бросился к столу и начал поспешно снимать телефонные трубки. После того, как снял вторую, звонок оборвался. Начальник горотдела выслушал короткий доклад своего собеседника, потом повернулся к нам и извиняющимся голосом произнес:

– Вас, товарищ полковник.

Чернышов тоже подошел к столу и взял предложенную ему телефонную трубку. Он внимательно слушал неизвестного мне собеседника, кивая головой в такт его словам. По его коротким замечаниям «да», «так», «повторите» было совершенно невозможно понять, о чем идет разговор. Мое любопытство оказалось удовлетворено, лишь когда Чернышов повесил трубку и объявил:

– Докладывал начальник группы прослушивания. Только что на квартиру Гончарову звонил неизвестный и завтра в полдень назначил ему встречу возле центрального автомагазина. Выразил надежду, что Гончарову пригодились полученные ранее инструменты, и просил захватить их с собой.

– Ну, вот! Они явились за микропленками! – победно выкрикнул я. – И как ловко придумано – назначить инженеру встречу, когда все оперативники будут охранять проходящий бронепоезд с ядерными зарядами!

– В таком случае мы сами встретим посланца Берша, – задумчиво произнес Чернышов и, повернувшись к начальнику горотдела, сказал: – Соедините меня по спецсвязи с Москвой.

5.06, вторник, 08.00

На заключительный инструктаж мы собрались в выделенном Чернышову кабинете, так как более просторный кабинет начальника арзамасского горотдела оказался занят. В нем совещались оперативники, которым предстояло обеспечивать безопасность прохождения литерного поезда, везущего на Арзамасский механосборочный завод подлежащие утилизации ядерные боеприпасы. Сравнительно небольшой кабинет Чернышова вместил вызванных на инструктаж сотрудников, а вот стульев на всех не хватило. Бойцы «Альфы», только сегодня утром прибывшие из Москвы для силовой поддержки предстоящей акции, демонстрируя солидарность друг с другом, рассаживаться не стали, так как имеющихся в кабинете стульев хватило бы только на половину их отделения. Трое прапорщиков службы наружного наблюдения Нижегородского управления ФСБ просто не решились сесть без разрешения столичного полковника. Сам Чернышов вообще никогда не садится во время инструктажа. В итоге шесть собранных мною по всем кабинетам свободных стульев оказались совершенно лишними, так как все остались стоять.

– Для начала сверим часы! – объявил Павел Чернышов. – Сейчас восемь ноль одна.

Все присутствующие взглянули на свои наручные часы. Некоторые подвели стрелки, синхронизируя свои хронометры с часами руководителя операции. Чернышов дождался, когда все вызванные на инструктаж оперативники и бойцы спецназа вновь посмотрели на него, и продолжил: