Сергей Москвин - Ядерный шантаж

– Ты знаешь – это не мой профиль.

– Знаю, – не стал спорить Берш. – Но и ты знаешь – больше мне не к кому обратиться. С такой задачей можешь справиться только ты.

Вместо ответа Шон вынул из стоящей на столике изящной подставки бумажную салфетку и, что-то быстро написав на ней, передвинул по столу к своему соседу. Берш взял в руки салфетку и в свете горящей свечи прочитал сделанную на ней размашистую надпись «500 000».

– Это хороший гонорар, – заметил Шон, видя, что заказчик медлит с ответом. – Думаю, не ошибусь, если предположу, что цена того предмета, который ты с моей помощью собираешься вывезти с завода, на несколько порядков больше.

Агент был абсолютно прав, тем не менее Берш попробовал возразить:

– Его еще нужно продать. Ты же просишь деньги сейчас.

– Разумеется. Впрочем, я не настаиваю. Если хочешь сэкономить, попробуй сам убедить своего человека.

Собственное предложение показалось Шону настолько забавным, что он не сумел сдержать непроизвольно возникшей улыбки. И улыбался он ровно до тех пор, пока заказчик не вернул ему салфетку, сопроводив словами:

– Контракт твой. Действуй.

Получив согласие, Шон взял со стола салфетку и смял ее в бумажный шарик. После этого он начал мять шарик в ладонях, пока тот не превратился в труху.

– Как ты предпочитаешь – по счету или наличными? – поинтересовался Берш, следя за руками своего агента.

– Наличными. Действительность вынуждает придерживаться общепринятых в родном отечестве форм, – ответил тот.

Теперь встречу можно было заканчивать, и Берш с облегчением встал из-за столика.

– Уходишь? – безразлично поинтересовался Шон. – А я, пожалуй, еще задержусь.

И вновь повернулся к освещенной софитами сцене, где полностью избавившиеся от одежды стриптизерши занялись лесбийской любовью.

4.06, понедельник, 07.05

Когда мой начальник ведет расследование, он забывает буквально обо всем. Даже о том, что его подчиненный может остаться голодным. В чем я очередной раз убедился, заглянув сегодня утром в гостиничный номер Чернышова. Местные коллеги устроили нас в заводскую гостиницу АМСЗ. Только мне достался обычный номер, а Чернышову «полулюкс». Разница заключалась в том, что у Чернышова в номере имелся холодильник, телевизор и электрочайник, а у меня вместо них – вторая кровать, на которой, правда, никто не спал, так как я жил в номере один. По той причине, что холодильник и чайник имелись только у Павла Андреевича, мы с ним договорились завтракать в его номере. Однако, когда я в предвкушении чашечки кофе и пары-тройки бутербродов вошел в номер Чернышова, то обнаружил полное отсутствие того и другого. Вместо того чтобы готовить бутерброды или хотя бы кипятить воду для кофе, мой начальник сидел за столом и вычерчивал на листе бумаги какие-то схемы. Страсть Павла Андреевича к прикладному черчению нам с Олегом Муромцевым хорошо известна. Не буду спорить, составленные Чернышовым схемы часто помогали нам понять расстановку сил во время проведения оперативной комбинации и даже замысел противника. Но ведь не в ущерб завтраку следует заниматься чертежным проектированием! Я укоризненно посмотрел на Чернышова и, забрав с холодильника электрический чайник, пошел наливать в него воду. Чернышов, по-моему, даже не заметил моего осуждающего взгляда, настолько увлекло его собственное занятие.

– Ну, все, Павел Андреевич, сворачивайте свои чертежи! – решительно заявил я, когда вода закипела. – А то даже хлеб порезать негде.

Чернышов оторвал взгляд от лежащей перед ним схемы, посмотрел на меня и неожиданно спросил:

– Тебе не кажется, что прошло слишком много времени?

– А я о чем! Уже десять минут восьмого, а мы еще не завтракали!

– Да нет, я не об этом. – Чернышов пренебрежительно махнул рукой в сторону чайника, батонов хлеба и варено-копченой колбасы, которые я уже достал из холодильника.

Вот всегда он демонстрирует пренебрежение к еде, в то время как еда для оперативника – первое дело! Потому что какая работа на голодный желудок, пусть даже оперативная?! Но мой начальник этого упорно не хочет понимать и как ни в чем не бывало продолжает свою мысль:

– Смотри, Гончаров получил от Берша фотоаппарат и микропленки в прошлый вторник, шесть дней назад. Шесть! Но ни сам Берш, ни его помощник до сих пор не потребовали у Гончарова фотокопии рабочих чертежей. Спрашивается – чего они ждут?

– Ну, мало ли, – ответил я, заливая всыпанную в стаканы смесь сахара и кофейного порошка кипятком. – Не успели.