Игорь Солнцев - Смерть ей к лицу

— Да, моя, — разлепил губы Антон Валерьянович и недоумённо посмотрел на Колесникова, мол — какого чёрта?

— Я имею в виду — это вы её написали? — уточнил свой вопрос Рязанцев.

— А в чем дело?

— Отвечайте на вопрос.

— Ну… Я написал, — с некоторой заминкой ответил Антон Валерьянович. — Хотите, может быть, автограф получить?

— Автограф? — как-то зловеще хмыкнул Рязанцев. — Для начала я хотел бы получить ответ: откуда вы взяли всё то, о чём здесь написали?

И Рязанцев, еще раз взмахнув книгой, с хлопком опустил ее на журнальный столик. Антон Валерьянович болезненно поморщился от звука, словно от выстрела, грозящего его мебели. Столик выдержал, но не выдержал чуть позже хозяин дома, решивший умерить пыл незваного гостя.

— Если вам не нравится моя книга, умерьте свои эмоции.

— Что вы, Антон Валерьянович, — язвительно проговорил Рязанцев, — ваша книга мне очень нравится. Даже больше — чертовски нравится, я от нее в таком восторге, что прилетел сюда из столицы, чтобы лично лицезреть автора и выразить ему свои соболезнования.

— Соболезнования? — Антон Валерьянович вновь почувствовал неладное, хотя, казалось, кто и как мог теперь его уличить?

— Вот именно. Так откуда вы взяли свой сюжетик, а?

— Придумал, — вскинул голову Антон Валерьянович. — Это ведь художественная проза. Разве не понятно?

— Да это-то понятно. Непонятно другое, откуда вы взяли материалец?

— Из головы, — пожал плечами Антон Валерьянович.

— Вот что, — голос Рязанцева стал жестким, — я хочу, чтобы вы уяснили свое положение. Всё, что вы написали в своей книге, было на самом деле. На самом деле существовал снайпер — этот самый Чёрный Ворон. А вернее, и продолжает существовать, мы не смогли его обнаружить до сего дня. Вы описали пять убийств, совершенных этим лихим парнем. Все пять «висят» на мне. Ясно вам? Пять нераскрытых заказных убийств. Пять «висяков» — и всё на моей шее. Вот на этой…

И майор для убедительности постучал ладонью по своей довольно плотной шее, для вящей убедительности.

— Вы описали такие детали, о которых знало лишь ограниченное число людей. Вы указали точное время, места совершения преступлений. Более того, в вашей книге есть вещи, не фигурирующие у нас, но после быстрой проверки на основе вашей книжки — они подтвердились. Как вам такая авторская фантазия, а, Антон Валерьянович? И что самое интересное — у вас в книге Чёрный Ворон в конце оказывается адвокатом. Интересное совпадение, правда? Вы ведь тоже, как мне сказали, адвокат. Не вы ли это, в таком случае, тот самый Чёрный Ворон?

— Что за ерунду вы несете? — Антон Валерьянович почувствовал, как его прошиб холодный пот. — Я даже в руках никогда не держал винтовки.

— Позвольте и в этом усомниться. В вашей книге настолько подробно описано, как снайпер ею пользуется, разбирает, собирает, что чувствует при выстреле, как ведет себя оружие в разных условиях, — что уж о дилетантстве автора говорить не приходится. Но даже не это меня больше всего волнует. Детали убийства — вот что поразительно. Они описаны настолько подробно, настолько до мелочей точны, что… Что ни о какой вашей изобретательной писательской выдумке не может быть и речи. Я бы ещё согласился с совпадением одного убийства, но когда все пять… Тут уж извините, Антон Валерьянович. Тут уж какие совпадения. Так что вопрос прежний: откуда это у вас?

И Рязанцев выразительно кивнул в сторону журнального столика, на котором лежала злополучная книга.

Антон Валерьянович покусывал губу. Он чувствовал себя не лучшим образом, ясно, что он попал в капкан, из которого попробуй теперь выберись. Проклятая книга. Проклятый старик. Что теперь предпринять?

— Послушайте, Антон Валерьянович, — устало вздохнул Рязанцев, не услышав ответа на свой вопрос. — Я приехал сюда не просто так. За этим проклятым Черным Вороном я уже гоняюсь больше года. Он у меня вот где сидит…

И майор вновь постучал ладонью по своей шее.

— А тут ваша книжка. Так что вот так, несолоно хлебавши, я отсюда не уеду. И вам выбирать: либо вы рассказываете, откуда взяли этот материал, либо…

Рязанцев пожал плечами, как бы указывая, что выбор тут небольшой. Точнее, его совсем нет.

Антон Валерьянович лихорадочно соображал. «Что делать? Что же делать?» — стучало в висках. Рассказать про этого сучьего старика? Рассказать, что он просто своровал рукопись, потому что у этого старого адвоката не оказалось наследников? А он доверил ему прочесть, дать оценку… Почти сам назвал правопреемником?