Иван Сербин - Передряга

— Выйдем, а? По-хорошему.

— Э-э, ты че, мля, мужик? — Кто-то начал подниматься из-за стола.

Андрей поплотнее сжал рукоять «Макарова», напрягся, приготовившись выхватить пистолет из кобуры, но, как выяснилось, его помощь пока не требовалась. Макс поднял взгляд на храбреца и едва слышно приказал:

— Сидеть, падло.

В голосе его прозвучала такая сила, что тот смутился, оглянулся растерянно.

— Пацаны… — воззвал храбрец к «общественности».

— Сядь, м…ло, — тихо буркнул кто-то. — Не видишь, что ли? РУОП это.

— Ну и чё? Их же всего двое, пацаны. Валить надо псов.

— Заткни хлебало, Малява, — зло шикнул сидящий рядом бугай с фигурой борца-тяжеловеса. — Это их здесь двое. А на улице небось полный автобус поджидает. Отму…ют — неделю кровью с…ть будешь.

Храбрец ещё несколько секунд стоял, оглядываясь, пока Макс не повторил чуть громче:

— Тебе сказали, дятел, брось ж… на стул.

Тот растерянно сел, а руоповец, наклонившись к самому плечу жертвы, спросил:

— Ну так как? Ты идешь? Или еще добавить?

— Иду я, — забормотал тот, моментально трезвея и вскакивая. Из сломанного носа парня текла кровь, глаза быстро заплывали. — Уже иду… эт’ самое…

— Умница. Этот был с тобой в больнице? — Макс ткнул пальцем в плечо соседнего громилы.

— Да. Он.

— Вот и бери его с собой.

Парень подхватил приятеля под мышки, забормотал торопливо:

— Вставай, мля, Сизый. Да вставай же. Начальник… он того. Отключился.

Макс спокойно сжал ладонями голову спящего и принялся тереть уши. Тот замычал, попытался вырваться, но руоповец держал крепко. Громила открыл глаза, замахал руками, гаркнул мутно:

— Вы ох…и? Убью, мля!

И тогда Макс легко, словно нехотя, ударил его по ушам. Громила охнул, закрыл голову руками, нагнулся к столу. Руоповец спокойно достал из кармана наручники, завернул тому руки за спину и защелкнул «браслеты» на запястьях бандита. Повернувшись, предупредил второго:

— Вздумаешь дурить — пристрелю. Давай на выход.

Они зашагали к двери. Впереди хлюпающий сломанным носом парень, поддерживающий мычащего дружка. За ними Макс. Здоровый и невозмутимый. Андрей посторонился, пропуская бандитов на улицу, вышел следом. Макс же, стоя на пороге, обернулся, сказал спокойно:

— Закончили гулянку. Мы вернёмся через полчаса. Если кто-нибудь ещё будет здесь — придётся проехать с нами.

Никто и не подумал возразить. Даже не шелохнулись.

Макс вышел на улицу, громко хлопнув дверью.

Улица шла код уклон, и Шмель сразу оценил, что самая выгодная позиция для стрельбы — на крыше. Однако гостиница не имела крыши как таковой. Широкий балкон просматривался из верхних номеров. Значит, придется снимать номер, а это — засветка. К тому же, выбрав в качестве стрелковой точки гостиницу, Шмель нарушал одно из основных правил своей работы — никогда не приближаться к жертве меньше чем на километр. В его случае расстояние от точки выстрела до цели составляло немногим более шестисот метров. И все-таки Шмелю пришлось рискнуть.

Он снял комнату на двенадцатом этаже гостиницы «Москва» сразу после того, как получил от Олялина фотографии жертв и гонорар, но пришел в номер незадолго до контрольного времени. Перед этим Шмель полдня мотался по городу, присматривался, нет ли «хвоста». Поднявшись в номер, запер за собой дверь на ключ и первым делом приоткрыл окно. Потянул «молнию» большой дорожной сумки, из-под кучи белья достал кожаный футляр, щёлкнул замками. В футляре покоилась винтовка «грендел». Разложив приклад, Шмель укрепил сошки и оптический прицел, навинтил на ствол глушитель. Вложив в обойму три патрона, вставил ее в магазин, щелкнул затвором. Он никогда еще не промахивался. Всегда поражал жертву первым выстрелом, но и на старуху бывает проруха. Установив сошки на подоконник, прижался щекой к прикладу, разглядывая площадь через диоптрику телескопического прицела. Сколько времени ему пришлось тренироваться, прежде чем он добился идеальной точности попадания при стрельбе с глушителем!

Шмель выбрал фигуру наугад, совместил перекрестие с центром груди. Пощёлкал колёсиком, добиваясь того, чтобы тело человека от верха головы до поясного ремня плаща уложилось в две риски вертикальной нити. Баллистический эксцентрик автоматически сместил ось прицела по вертикали. Шмель сделал поправку на ветер и характеристики полета пули. Он использовал патроны общего назначения германского производства, фирмы «Armscor». На дистанции шесть сотен метров пуля калибра 7,62 со стандартным весом 9,27 грамма при начальной скорости 850 метров в секунду дает горизонтальное отклонение около двухсот миллиметров. Учитывая силу, скорость и направление ветра, а также то, что дистанция примерно на сорок метров больше, отклонение составит порядка двухсот тридцати миллиметров. Плюс-минус миллиметр. Шмель подкрутил колесико. Оторвался от приклада, посмотрел на часы. Через две минуты жертва должна появиться в визоре его прицела. Стрелок обладал отличной зрительной памятью. Мужчина лет сорока пяти. Бородатый, круглолицый, жизнерадостный. Рост средний. Как будет одета жертва в момент выстрела, Шмель не знал, поскольку этого не знал и Олялин. Однако человек все равно повернется лицом. Этого вполне достаточно.