Валерий Барбашов - Крестная мать - 2

А железная коробка, однако, сидела на раме крепенько! Хитро ее засунули, прочно. Она не только магнитом удерживается, а еще и за счет конфигурации, размеров. Как будто ее специально для рамы КамАЗа и проектировали.

Сволочи… Возись теперь!

Наверно, он не рассчитал силы рук, движения, стукнул по коробке сильнее, чем требовалось, и страшный взрыв приподнял КамАЗ над теплой песчаной дорогой, разорвав его на части, швырнул загоревшиеся куски кабины, двигателя, контейнеров на зелень молодых сосен…

А тела Федора Лапшина, бывшего зека и рядового российского мусорщика, вовсе не нашли. Ничего не осталось от рослого и сильного мужика. Только часы с красной секундной стрелкой каким-то чудом зацепились за ветви одной из сосенок. И время на них остановилось: 17.48…

И еще осталась память.

Память, как известно, хоронить нельзя. Ее надо беречь.

…Стоит теперь на месте взрыва скромный обелиск — бетонная простенькая пирамидка с погнутой черной баранкой от КамАЗа. И торчит в ней дорогой букет красных гладиолусов в серебристой обертке.

Кто-то здесь был недавно…

Ночное небо над Придонском — сплошь в звездах, в сполохах электрических огней, в реве мощных реактивных двигателей военных самолетов. Это только летчикам кажется, что они шума при полетах производят мало — отнюдь! В тихую, безветренную, сухую ночь, какая стояла над городом 30 мая, слышно все: вой троллейбусного мотора, перестук колес электрички, отошедшей от перрона вокзала и набирающей скорость, ровный гул заводских механизмов, далекая музыка… А уж если в небо поднимается «сухой», то его грохот сотрясает стекла домов и на другом конце города…

Махмуда сопровождали Вахид, Залимхан, Саламбек и еще три боевика-«грузчика». Автоматов у них пять, у Махмуда и Вахида — «Макаровы». У Саламбека и Залимхана и здесь сегодня особая задача: разведка подступов к аэродрому. У них по электрическому фонарику — уже с места, от проволочной ограды, они должны посигналить светом: все в порядке, можно двигаться вперед.

С самого утра у Саламбека родилось в душе нехорошее предчувствие: Байрам не позвонил, не прислал нарочного, не сообщил о ходе своей операции. Уничтожены ли семьи летчиков? Что с самой группой?

Падкие на сенсационные новости местные средства массовой информации, радио и телевидение, в своих вечерних выпусках ничего не сообщили о каких-либо чэпэ; была обычная уголовная хроника: найден труп неопознанного мужчины средних лет, ушла из дома и не вернулась девочка двенадцати лет, ограблено две квартиры в Северном жилом районе города… Правда, в «Придонских новостях» дикторша телевидения как-то невнятно сказала о взрыве возле АЭС. Почему «возле»? Взрыв должен быть на самой станции!.. Но спросить теперь не у кого: по плану Рустам с Асланом после выполнения задания должны самостоятельно вернуться в Чечню.

В Боровское Махмуд посылать тоже никого не разрешил: если группа Байрама провалилась, там может быть засада. Людей мало, все остальные ему нужны для захвата самолета.

Едва стало смеркаться, боевики один за другим с сумками, в которых лежали автоматы, покинули дом Анны Никитичны. Каждый из них действовал по собственному плану, шел по своему маршруту, но линии этих маршрутов пересекутся в одной точке: у ближайшего к ограде капонира. Время для всех и каждого было рассчитано по минутам.

Попрощавшись с Саламбеком, ушли Махмуд с Вахидом. Они придут к капониру с разных сторон в полночь.

Последним уходил из дома Саламбек. Он постоял в коридоре, наскоро прочитал молитву, мысленно поблагодарил хозяйку, Анну Никитичну, за приют и ушел, тихо притворив за собою дверь. Сюда уже никто из них не вернется. В любом случае.

У трамвайного кольца вблизи военного аэродрома Саламбек оказался быстро — подъехал на такси. Вышел из машины, осмотрелся. Ничего подозрительного. Вечерняя улица, уже горят фонари, автомобили катят с зажженными фарами. На остановке — группа явно истомившихся людей ждет трамвай; подвыпившие парни пристают к двум девушкам в коротких юбочках; парочка влюбленных, обнявшись, стоит в сторонке, никого, кажется, и ничего не замечая вокруг…

Саламбек, насвистывая, пошел в нужном ему направлении. Сейчас он пройдет эту шумную магистральную улицу, свернет влево, постоит на перекрестке, делая вид, что ловит машину, понаблюдает. Потом двинется дальше по тихому переулку с частными одноэтажными домами к оврагу, к Песчаному логу. Там, в овраге, он посидит недалеко от братской могилы, снова осмотрится, а потом пройдет вдоль проволочной ограды аэродрома, время от времени поворачиваясь к нему спиной и включая фонарь: из сосняка, где уже будут находиться остальные, эти короткие вспышки света хорошо видны — проверено. Без четверти двенадцать вся их группа соберется против капонира под номером один. Судя по информации, которую дал Вобликовой командир части, майор Белянкин поднимется в воздух примерно в половине первого ночи.