Говард Хайнс - Последний бойскаут

— Я трахну тебя во все дырки, Грязная Сучка! — приговаривал он. — Ты меня запомнишь, стервоза!

Джимми был уже на пределе, когда вдруг аппетитный зад Джейн сорвался с его фаллоса и на месте побагровевших ляжек появилась голова рыжей с широко распахнутым ртом.

— Ага, и тебе повторить захотелось! — прохрипел Джимми.

Он с маху воткнул своего изнемогающего дружка в нежный рот девушки и, потеряв равновесие, рухнул на постель, подмяв рыжую под себя. Пенис вошел ей, казалось, в самую гортань, но Джимми мигом извлек его наружу и, придержав рукой, направил пульсирующую головку в ноздри партнерши и выпустил туда весь заряд горячего семени. Бурные струи ударили в носоглотку рыжей, она закашлялась, отхаркивая ртом сперму себе на грудь. И тут очнувшаяся Джейн навалилась на нее сверху и принялась жадно слизывать белесые лужицы со скользких сисек подружки. Но жезл Джимми еще продолжал по инерции стоять — и тогда он, не теряя времени даром, вновь вонзился в упругую попку Джейн и забился в сладкой агонии…

И окунулся в жаркую тьму забытья…

…Джимми почувствовал на губах какой-то знакомый резкий вкус. Он открыл рот — и струйка виски обожгла ему язык. Поперхнувшись, он открыл глаза.

Джейн на коленях стояла перед ним и лила виски прямо из бутылки.

Джимми разинул пасть пошире и принялся жадно глотать. Алкоголь тепло разлился в желудке, приостановившаяся было кровь возобновила свой бег. Напоследок Джимми задержал солидную порцию виски во рту и неожиданно шумно фыркнул на Джейн. Она взвизгнула от теплого дождичка, обдавшего ее выпяченный бюст.

— Дурак!

— Ладно, сестренка, не сердись, — примирительно сказал Джимми.

Он привстал и стал облизывать виски с грудей белокурой.

— Знаешь, какой мой любимый напиток? — пробормотал он, усердно работая языком.

— Какой?

— Сиськи с содовой.

Джейн засмеялась и легонько шлепнула его по щеке.

— Фу, безобразник!

Она откинулась на спину и плеснула из бутылки себе на живот:

— Отсюда удобнее пить. Попробуй…

В углублении ее пупка поблескивала желтоватая жидкость.

— Какая маленькая рюмочка! — засмеялся Джимми и, припав к нежному животу Джейн, высосал спиртное из ее пупка. — Вот это кайф!

— Еще хочешь?

— Выпей сама.

Джейн припала к горлышку и сделала несколько глотков.

— Эй, подруга! — толкнула она в бок рыжую, валявшуюся, словно бревно. — Ну-ка тяпни малость, а то жеребец этот тебя, кажется, заездил…

Джимми усмехнулся:

— Ясное дело, жеребец. У нас ведь и команда так называется: «Лос-Анджелесские жеребцы».

Рыжая отхлебнула виски и обессиленно упала обратно на постель.

— Быстро же твоя подружка косеет, — сказал Джимми белокурой.

Та засмеялась.

— Люблю пьяных девок, — поделился Джимми. — Это самый смак. И знаешь, что может быть лучше двух пьяных телок в постели?

— Что же? — спросила Джейн.

— Три пьяные телки, — изрек Джимми.

— А ты потянешь? — лукаво усомнилась Джейн.

— А как ты думаешь?

Она ласково потеребила пальцами утомленное орудие Джимми, которое, лишившись боевой стойки, выглядело вполне скромно:

— Надо будет попробовать. Может, позвать еще кого-нибудь?

Джимми хмыкнул.

— Что — испугался? — прищурилась Джейн.

— Ну вот еще. Нам как раз для комплекта брюнеточки не хватало. Люблю, знаешь ли, полную гамму.

— Ага! — оживилась белокурая девица. — Так я схожу поищу.

Она вскочила с кровати, но Джимми перехватил ее за талию и бросил обратно:

— Полежи, отдохни. Я сам поищу.

— Не доверяешь моему вкусу, что ли?

— Ясное дело, нет. Ведь вы, бабы, в бабах совершенно не разбираетесь.

— Ну да?

— Точно, — кивнул Джимми. — Вот ты, к примеру, как думаешь, что в бабе самое главное?

Джейн улыбнулась и пошлепала себя по ягодицам:

— Это?

Джимми отрицательно покачал головой.

Джейн приподняла руками свои полные груди с разгоряченными сосками:

— Они?

— Опять не угадала.

Тогда Джейн провела пальцами по пушистой рощице меж своих бедер:

— А это?

— Дурочка ты. Глупышка, — засмеялся Джимми.

— Ну, тогда — здесь? — пальчик Джейн скользнул глубже, меж ягодиц.

— Опять мимо.

— Но ведь тебе же там понравилось? — кокетливо взглянула Джейн.

— Если мне нравится трахать телок в задницу, — наставительно изрек Джимми, — то это вовсе не значит, будто попка в них — самое главное. Даже если это и очень вкусная попка, малышка.

— Как у меня?

— Как у тебя, — согласился Джимми.