Говард Хайнс - Последний бойскаут

Да, играет, конечно, роль то, о чем он говорил Джимми: копы и частные детективы и впрямь друг друга недолюбливают, поскольку сталкиваются в одних и тех же охотничьих угодьях. При этом полицейские уверены, что от штатских сыщиков одни только помехи, а детективы вечно жалуются на копов, которые постоянно стремятся ограничить их права. Но трения с Джексоном начались у Джо еще до того, как он сменил полицейский мундир на кожаную куртку частного сыщика.

Джексон был из породы рационалистов — такие типы могут быть и компанейскими, и дружелюбными, но никогда не позволят себе ни лишней рюмки, ни какой-нибудь экстравагантной выходки. Они рассчитывают каждый свой шаг, выверяют до дюйма любой маневр и прежде всего держат в голове одно: выгодно это мне или нет? При этом Джексон никогда не был трусом — но и особым храбрецом назвать его нельзя было. Он выполнял то, что положено по уставу, — и этого было вполне достаточно для успешной карьеры. Но в нем всегда жила зависть к другим: почему-то ему постоянно казалось, что тот или иной коллега норовит его, лично его, Джексона, обойти, отхватить кусок пожирнее. И когда случилось так, что Джо неожиданно прославился, — Джексон так и не смог простить ему этого.

А потому, когда у Ханбека начались нелады в семье, чередующиеся с запоями, — он, казалось, был даже рад, что так оно случилось: слава Джо была ему словно бельмо на глазу. И то, что Ханбек, будучи вынужденным уйти в отставку, не пропал, не сгинул, а продолжал заниматься практически тем же делом, ужасно раздражало Джексона.

Впрочем, Джо было глубоко наплевать на чувства бывшего коллеги. Тем более сейчас, когда единственным его желанием был глубокий освежающий сон.

Джексон пододвинул к Джо протокол:

— Подпиши.

Ханбек поставил кривую закорючку и достал очередную сигарету:

— Ну, теперь все? Я уже просто живу у вас в участке. По чести говоря, вы должны мне жалованье платить. Или хотя бы кормить обедами.

— Дай мне волю — я бы тебя накормил! — окрысился Джексон. — Там, где ты появляешься, — везде находим трупы! В следующий раз, если я увижу твою уродливую морду, то самолично тебя пристрелю, понял?

Джо только усмехнулся. Машинально потер ссадины на лице — здорово все-таки врезал ему этот Джейк, скотина такая.

— Так я пошел?

— Иди, Ханбек! И лучше не попадайся мне на глаза! Ей-богу, пристрелю как собаку!

Джо сделал ручкой и вышел из кабинета лейтенанта. Все, теперь домой. Домой? Да где он, твой дом? Нету у тебя дома, дружок. Но ведь надо наконец повидать Дерен…

Он остановился у автомата с кока-колой, добыл холодненькую запотевшую бутылочку и, понемногу отхлебывая, задумался.

Что-то Джексон здорово раздухарился — прежде он не позволял себе таких резкостей. Его, конечно, можно понять: еще бы, такие дела на участке творятся. И на месте Джексона Джо тоже призадумался бы: отчего это один и тот же человек упорно оказывается в гуще каждой заварухи? Не стоило, может быть, светиться — но если бы застукали смывающимся с места происшествия, это было бы похуже, только посеяло бы лишние подозрения. Ясное дело, Джо не вдавался в подробности: почему да как, да что там делал. Вот Джексон и злится: чувствует, что Джо что-то от него скрывает. Но если все объяснять — запросто можно увязнуть. Наводить полицию на Маркома и Беннарда? Но зацепок-то нет никаких, одни только догадки…

Кто-то тронул его за локоть. Джо обернулся: перед ним стоял давешний сержант, которого он видел в кабинете лейтенанта. Сержант выглядел смущенным.

— Простите, мистер Ханбек, — промолвил он. — Я просто хотел пожать вам руку.

Джо настолько хотел спать, что у него даже не было сил удивиться.

— Не понял.

Сержант замялся:

— Видите ли, мне рассказывали, как вы спасли президента… И я хотел сказать вам, что очень уважаю вас за это. Поверьте, я говорю так от чистого сердца, мистер Ханбек.

— Спасибо, — только и сказал Джо, пожимая руку сержанту.

Тот вконец смутился и, невнятно попрощавшись, удалился по коридору.

Джо привалился плечом к автомату с кока-колой и вдруг рассмеялся. Господи, знаменитый, прямо как Индиана Джонс! Неужели кто-то еще помнит об этом?

…Тот день тоже выдался жарким, и стоявший в оцеплении сержант Джо Ханбек проклинал все на свете: погоду, непривычную парадную форму (мундир безбожно жал под мышками), самого господина президента, вздумавшего нагрянуть с визитом в Лос-Анджелес, беззаботную толпу зевак, выстроившуюся вдоль маршрута следования торжественного кортежа. Он не любил показухи, всяческого помпезного официоза. Да и самого президента недолюбливал: ну разве может бывший актер руководить такой громадной страной, как Америка? И в этом визите, мнилось Джо, было что-то наигранное: посещая киношную столицу Штатов, каковой, бесспорно, является Лос-Анджелес, президент словно хотел потрафить собственному тщеславию: вот, дескать, был я одним из вас, а смотрите-ка, кем теперь стал… А может, просто от жары и духоты лезли в голову Джо эти неприязненные мысли.