Петр Катериничев - Банкир

Или не обижать совсем, или — уничтожать, вот что советовал итальянец! Еще в двадцать пятом году Сталин приказал изъять его «Государя» из всех библиотек.

Ибо итальянец был прав. У государя не должно быть врагов. Живых. У Сталина не было врагов. Или — были?..

И еще — он всегда помнил другое… Друг всегда должен быть рядом с тобой.

Совсем рядом. Но еще ближе должен быть враг! О, они всегда чувствовали себя самыми ближними людьми, пока… Пока не приходило время смерти.

Мысли… Мысли тяжелы… К сожалению, смерть побеждает всех. Даже царей.

Но пока это время не пришло, он не даст победить себя никому! Ни из числа живых, ни из стана мертвых!

— Скажите, товарищ Хейфиц, а кем, на ваш взгляд, был товарищ Жданов?

— Товарищ Жданов был железным солдатом партии Ленина-Сталина! Товарищ Жданов…

— Подождите, товарищ Хейфиц… — тихим голосом сказал Хозяин, и Ефим Яковлевич разом смолк, будто поперхнулся. Сталин подошел к столу, взял невесомый листочек бумаги, подержал в руках. — А может быть, товарищ Жданов все-таки был врагом народа?

Хейфиц судорожно сглатывал ставший жестким комок слюны и все никак не мог проглотить… Черные зрачки Хозяина, словно плавающие в раскаленном золоте, не отпускали…

— Товарищ Берия, министр государственной безопасности, информировал Политбюро о некоторых деталях, которые позволяют считать товарища Жданова если и не вполне врагом народа, то и не вполне другом… Ознакомьтесь, товарищ Хейфиц, вам это будет небезынтересно… — Он положил листочек бумаги на стол.

Ефим Яковлевич подошел на негнущихся ногах, глянул на листочек и почувствовал, что краснеет… Капли пота градом покатились по лицу… Это были документы, подтверждающие наличие на личных счетах недавно умершего странной смертью первого секретаря Ленинградского обкома, члена Политбюро ЦК и ближайшего сподвижника Сталина товарища Жданова сорока восьми миллионов долларов.

— Вам жарко, товарищ Хейфиц?

— Я… Мне…

— Я понимаю вас. Узнать, что такой проверенный товарищ, каким был Жданов, тайно от партии и ее Политбюро хранит средства в банках Швейцарии. Скажите товарищ Хейфиц, сорок восемь миллионов долларов — это большая сумма?

— Огромная, товарищ Сталин, — выдохнул Хейфиц. Хозяин окутался облачком дыма…

— А что вы скажете на это, товарищ Хейфиц? — Сталин положил на крытый зеленым сукном стол другую бумажку. — Посмотрите внимательно…

Ефиму Яковлевичу стало совсем дурно. Он задыхался. Колонки цифр плыли у него перед глазами… По бумагам выходило, что владельцем пятидесяти девяти миллионов долларов в банках Цюриха, Женевы и Базеля был министр госбезопасности Лаврентий Павлович Берия…

— Товарищи по моей просьбе собрали эти бумаги… Я пригласил вас как эксперта по финансовым вопросам… Иностранная коллегия рекомендовала вас.

Здесь нужен хороший специалист. Вы — хороший специалист, товарищ Хейфиц?

— Я…

— Вот и я так считаю. Не думаю, чтобы товарищи из иностранной коллегии решили подсунуть товарищу Сталину недоучку… Скажите, это копии подлинных документов?

Хейфиц пытался судорожно сглотнуть и не мог.

— Они — подлинные, товарищ Хейфиц? — Сталин стоял напротив и смотрел в глаза финансисту желтыми тигриными глазами…

— Да, товарищ Сталин, — обреченно выдохнул тот. Сталин снова начал монотонно ходить из угла в угол.

— Тогда Политбюро ЦК вправе поставить вопрос: а можем ли мы доверять Министерству государственной безопасности и возглавляющему его министру? Как бы вы ответили на это, товарищ Хейфиц? Можем ли мы доверять товарищу Берии?

Пот был противным и липким, и еще — он издавал дурной запах. Молодому человеку казалось это самым ужасным — здесь, в этом кабинете…

— Я вижу, вам нехорошо, товарищ Хейфиц… Присядьте… — Сталин нажал кнопку, появился лысый, как шар, человечек. — Принесите нам чаю… Вы пьете чай с лимоном, Ефим Яковлевич?

— Я… Я… Да…

— Чай с лимоном. И несколько булочек. Вы ужинали?

— Нет.

— Плотно есть ночью не очень хорошо для здоровья, но несколько булочек для такого молодого человека, как вы, не повредят.

Буквально через минуту безликий порученец сервировал стол.

— Присядьте, товарищ Хейфиц. Подкрепитесь. Я вам не помешаю?

— Я… Товарищ Сталин…

— Кушайте, кушайте… Вы пьете с сахаром?

— Нет. То есть — да.

— Вот и пейте.

Хозяин снова заходил взад-вперед по бухарскому ковру — звук его шагов совершенно пропадал в пушистом ворсе, да и ступал он мягко, будто тигр на задних лапах…