Сергей Самаров - Окончательный приговор

– Мы растолкаем раньше, – мрачно пообещал я.

Расталкивать, честно говоря, пришлось не старшего лейтенанта Болодубова, а меня, поскольку я вторые сутки работал практически без сна. Хорошо еще, что в кабинете имелось мягкое кресло, и я мог иногда в нем отдохнуть. Специально для этого кресло и поставил. Сам привез, из дома, когда мебель меняли. Думал на дачу его пристроить или в кабинет, и остановил выбор на последнем варианте. В трудные дни можно хоть немного отдохнуть. Но, как опыт показал, в кабинете глаза закрываются самое большее на полчаса. Больше нервная система не выдерживает, требует подъема и действий. Впрочем, получаса для отдыха мне хватает.

Завершив все срочные утренние дела, я как раз только сел в это кресло и стал засыпать, как в дверь постучали.

Старшие офицеры, особенно если просто поболтать заглядывают, входят обычно сразу после стука. Младшие ждут приглашения, и приходят только по делу.

– Войдите, – пригласил я, поскольку никто не вошел, и сам встал навстречу. Глаза уже не слипались, и я готов был к работе – проснулся, то есть.

Капитан Санталов, к которому я подселил на время прикомандированного хакера, зашел и посторонился, почти торжественно пропуская вперед старшего лейтенанта Болодубова. И только после этого спросил:

– Разрешите, товарищ полковник?

Я вместо ответа указал на стулья у стола и сам за стол направился.

– Есть что‑то, как я понимаю?

– Есть, товарищ полковник, – ответил старший лейтенант.

– Выкладывай.

– Товарищ полковник, мне можно идти? – спросил капитан.

– Ты в курсе? – я кивнул на Болодубова.

– В курсе. Мы уже обменялись мнениями.

– Иди. Загляни на узел связи. Посмотри, есть ли что‑то из Чечни.

Капитан Вася Санталов участвует в операции вместе со мной с первого дня, и в курсе всех дел и событий. Если необходимо решить какой‑то вопрос в мое отсутствие, его решает не мой заместитель подполковник Волоктионов, а именно Вася. Да Волоктионова и застать в управлении сложно – он большую часть времени проводит в Чечне. Он и урегулирует чеченские вопросы. В том числе «запустил в производство» и текущий вопрос, по которому сейчас работал старший лейтенант Болодубов.

Я повернулся к Болодубову, всем своим видом выказывая внимание.

– Слушаю, старлей…

– Как вы и просили, – он протянул мне несколько листов принтерной распечатки. – Первые страницы можете не смотреть. Чтобы не копировать текст, я сразу его весь в распечатку пустил. Так время сэкономил. На первых страницах общая информация. Наша – с третьей начинается. Это из всероссийской сводки происшествий. Взял с сайта оперативного управления МВД. Полное описание событий глазами прибывших на место милиционеров. Начиная с сообщения на пульт дежурного.

– А выводы какие? – потребовал я подробности. – Следствие началось?

– Материалов следствия пока никаких в наличии не имеется. Я уже смотрел. Районная прокуратура, конечно, имеет свою компьютерную сеть; тем не менее, следователи районного масштаба пока не научились материалы сразу в сеть ставить. У них там вообще беспорядок, лепят кто во что горазд. Разобраться трудно. Несистематизированный подход. Потому по следствию и по выводам пока ничего не имеется. Но, я думаю, московские чиновники их подгонят. Они не захотят каждый раз обращаться с вопросами и требовать, чтобы им выслали материал, о котором следует немедленно доложить по инстанции. А вопросов по такому серьезному делу будет масса, и с разных сторон. Московские журналисты, как обычно, уже с утра в Интернете поднимают шум о местных националистах, а местные власти, когда их донимают с такими звонками, в ответ спрашивают, что это такое и почем это продается… Заставят, короче, следователей сразу материалы в сеть ставить. И мы попутно тоже будем любопытствовать.

– Вас они не засекли, когда смотрели? – Я не знал Болодубова, как хакера, и потому этот вопрос казался мне важным.

– Они, на мой взгляд, и со стороны‑то никого заметить не могли. А я вообще под них замаскировался. Очень удачно случай подвернулся. Как раз их сервер готовил ответ на множественный и постоянный, то есть действующий до команды полной отмены, запрос следователя по особо важным делам следственного комитета при военной прокуратуре. Я подсуетился, пароли скопировал и потом под его именем работал.

– Следователь смотрел материалы по этому делу? – спросил я с легкой заинтересованностью. – Именно по этому? Следователь из Москвы?