Сергей Зверев - Зачистка под ноль

Собеседник удивленно посмотрел на него. Он не слышал советские пионерские песни.

Великанов прекрасно знал, что вся многотысячелетняя практика вооруженной борьбы с партизанами, сепаратистами и подпольем в конечном счете сводится к нескольким основным моментам: завоевание поддержки мирного населения, наличие специально подготовленных эффективных воинских и полицейских подразделений и хорошая агентура. С поддержкой мирного населения у правительства Суньямы было неоднозначно. Население резко поляризовалось. Часть ненавидела отморозков генерала Вэя, а другая часть имела возможность относительно безбедного существования только за счет производства наркотиков. По наличию квалифицированных подразделений дело обстояло средне – спецназ усилиями Великанова и адмирала У Хтай Аунга только-только начинал соответствовать своему гордому названию и научился проводить именно спецоперации, а не кавалерийские наскоки. И по оперативной работе с агентурой было совсем неважно. Конечно, глубоко в эти вопросы Великанова никто не пускал – не место там иностранному специалисту. Но нормальной информации даже не из ближайшего окружения, а просто из войск генерала Вэя не было. Главный наркоторговец Суньямы постоянно устраивал образцово-показательные расправы над королевскими шпионами; при этом, скорее всего, большинство несчастных просто попало под горячую руку. Но, видимо, были и настоящие. Контрразведка «Справедливого пути» работала отлично. Кроме того, вечный вопрос – связь с агентурой. Передать информацию, когда шатаешься по лесам или сидишь на базах в горах, где все друг за другом наблюдают и нет связи с большой землей, – задача почти нереальная. Сложнейшая система передачи информации – через связников, закладки, радиообмен – была настолько неэффективна, что информация о готовящихся террористических вылазках доходила уже после их исполнения. То есть фактически спецслужбы и армия Суньямы были полуслепыми и полуглухими.

Великанов понял, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Нужен источник в стане врага. Притом такой, который не будет фигурировать ни в каких документах и о котором будет известно только ему и адмиралу У Хтай Аунгу, имевшему все необходимые полномочия для этой работы. И пленный офицер Кханк Тихо идеально подходил на роль кандидата.

– У нас одинаковые взгляды, Кханк, – сказал Великанов. – Вы ненавидите генерала Вэя. Я его тоже недолюбливаю, хотя и не знаю лично. Я считаю, он – зло. И, по моему мнению, должен сдохнуть.

– Это мне нравится, – напряженно произнес Кханк Тихо.

– И вы ведь можете посодействовать в этом благородном деле. Заодно став финансово независимым человеком.

Пленник с некоторым проблеском интереса посмотрел на него и кивнул. И Великанов понял – цель достигнута. Остались детали, торговля.

В общем, работать командир Кханк Тихо согласился. Он получил незатейливый псевдоним Крот и первый финансовый транш. А Великанов получил гарантию его прилежности и лояльности, переправив родителей агента на территорию, полностью контролируемую федеральным правительством. Они автоматически стали заложниками, и Крот это понимал.

Оставался вопрос неотложной связи. Информация нужна была в горячем режиме. Все-таки двадцать первый век на дворе. Так что вопрос решился просто, но очень дорого – устройство спутниковой связи. На эти деньги можно было вооружить мотострелковую роту, но овчинка стоила выделки.

Дальше все разворачивалось как в боевике. Кханк Тихо сумел нейтрализовать охрану (благо, что не до летального исхода) и организовал побег из военной тюрьмы более полусотни заключенных. И, вернувшись к генералу Вэю героем, был удостоен благодарности от политического совета «Справедливого пути Суньямы» и неплохой премии. Конечно, контрразведка «Справедливого пути» прорабатывала вариант, что казачок засланный. Но побег пяти десятков заключенных, среди которых закоренелые террористы с руками по локоть в крови, говорил об обратном. Никто себе даже и помыслить не мог, что королевские спецслужбы готовы из-за каких-то шпионских игр отпустить на свободу такое количество своих непримиримых врагов. Это далеко выходило за привычные здесь рамки. В Суньяме не знали свирепого и беспощадного накала Второй мировой войны, мимо них стороной прошли жестокие невидимые битвы войны холодной, которая грозила уничтожить все человечество, и каждый неверный шаг мог утянуть в пропасть не одну страну. Здесь не осознавали, что есть ситуации, когда для достижения цели можно пожертвовать очень многими и когда цена человеческих жизней и моральных принципов просто стремится к нулю.