Сергей Зверев - Ледовые странники

— Слышал, Терентьев? — произнес в микрофон Бриг. — Как тебе такое доказательство? Несколько снимков, где буду я и твой начальник. С сегодняшней датой.

— Согласен, — подумав, ответил Терентьев.

Чип в это время уже щелкал камерой мобильного телефона, предварительно выставив датчик времени.

Закончив снимать, Чип загрузил информацию в компьютер и выслал по защищенному каналу.

— Получил? — выждав минуту, спросил Бриг.

— Получил, — ответил Терентьев, на этот раз голос его звучал беспокойнее.

— Тогда не тяни, выкладывай все о вашем разговоре с Широковым, — потребовал Бриг. — И начни с того, для чего вы вышли на связь в незапланированное время.

— На базе произошло ЧП, — ответил Терентьев. — У одного из ученых, Стаса Боброва, возникли проблемы со здоровьем. Сутки держалась температура, мы думали — обычная простуда, но потом все осложнилось. Вспух живот, начались резкие боли. Врачей среди нас нет, диагностировать заболевание серьезнее ангины некому. Я неоднократно пытался выйти на связь с базой, но на мой запрос никто не отвечал. Когда ситуация стала критической, я принял решение и отправил один из катеров на остров.

— Но базу вызывать не прекратил, — догадался Бриг.

— Не прекратил, — ответил Терентьев. — По протоколу я должен был получить разрешение на выезд с базы.

— Что было дальше? — поторопил Бриг.

— Когда с базы пришел сигнал, я доложил обстановку. Со мной говорил Широков. Он задал несколько вопросов, а потом дал указания, что я должен передать на катер, — ответил Терентьев.

— Что это были за вопросы?

— Сколько времени катер находится в пути, кто на борту и как скоро они планируют прибыть в Баренцбург, — ответил Терентьев.

— И каковы были ответы?

— К тому времени катер был в пути пять часов. На борту два члена команды, один охранник и больной. Если брать средний расчет скорости, то до Баренцбурга оставалось примерно треть пути. Может, чуть меньше.

— Кто конкретно: имена, возраст, опыт работы на Севере. — Бригу нужно было понять, с кем будет иметь дело Эванс.

— Члены команды, Петр Костюхин и Иван Зайцев, оба русские. Возраст около сорока — сорока пяти. Костюхин чуть старше. На Севере оба давно, лет по двадцать. Ученый, Стас Бобров, неплохой малый, самый молодой из группы. Ему тридцать пять. Первая экспедиция. И мой товарищ, Семен Рыбников, член охраны. Толковый сотрудник, два срока в Чечне. На Севере впервые. Работает чуть больше года. — Терентьев старался не перегружать рассказ лишней информацией.

— Сколько времени прошло после вашего разговора? — спросил Бриг, бросая взгляд на часы. — Мне нужно знать, каким временем мы располагаем. Нам еще не поздно поменять маршрут и двигаться к Баренцбургу. Возможно, мы сумеем перехватить катер до того, как он войдет в устье фьорда.

— Около часа, только вам это не поможет, — заявил Терентьев. — Катер не идет в Баренцбург.

— То есть как это не идет? — вклинился в разговор Бушуев. — Куда же еще он может идти? В Лонгйир?

— Нет. Приказ Широкова — передать на катер следующее: сменить маршрут и идти к бухте Норденшельда острова Северо-Восточная Земля, — ответил Терентьев. — Широков сказал, что в Баренцбург сейчас идти нельзя. В рамках секретности проекта меня это не особо удивило. Широков сказал, что в бухте катер будет ждать вертолет «Арктикугля». Он доставит больного на материк. Я передал сообщение, как и было приказано. Потом отчитался о выполнении задания, и больше Широков на связь не выходил.

— Понятно, — протянул Бриг. — Теперь слушайте внимательно и постарайтесь выполнить все в точности. С этого момента и до появления Валентина Бушуева на судно никого не впускать, никого не выпускать. Охрану в режим максимальной боевой готовности. Самим с судна носа не высовывать, рацию не выключать. Отвечать исключительно на протокол Валентина Бушуева. Его вызов будет начинаться сразу с протокола, чтобы не было ошибки. Если на связь будет рваться кто-то другой, игнорируйте. И подготовьте оружие. Все, какое сможете найти на базе.

— Все настолько серьезно? — Голос Терентьева звучал напряженно.

— Все гораздо серьезнее, чем вы можете себе представить, — ответил Бриг и прервал связь.

И снова в воздухе повисла гнетущая тишина. Мерное тарахтение двигателя и завывание ветра — вот все, что можно было услышать.

— Бухта Норденшельда? Почему именно она? — в недоумении произнес Бушуев. — Насколько я знаю, там вообще ничего нет, площадки для посадки вертолета в том числе.