Александр Тамоников - Мертвое ущелье

Бомж вновь тяжело вздохнул:

— На то вы и офицер! А я вот не могу забыть Наталью. Все тешусь мыслью, может после всех мытарств и страданий пожалела, что ушла к Али? Бежать хочет, и не может? Помощи ждет? А от кого ей ждать помощи, кроме меня?

Крабов похлопал по плечу бомжа:

— Эх, ты, Ваня, Ваня, наивная душа! Жалостливая. Тебя по левой щеке бьют, ты правую подставляешь! Как по Писанию. Наверное, верующий?

— Не шибко чтоб, но… верующий!

— Вот и доподставлялся, пока тебя в скотину не превратили. Чего моргаешь? Неприятно правду слушать! Ты же раб, Ваня!

— Да не Ваня я, Митькой меня зовут, Дмитрием Сергеевичем Кузиным.

— Вот как? Дмитрием Сергеевичем? Звали! А теперь ты Ванька, жалкий и беспомощный. Тебе не за Али следить, а письма на деревню дедушке писать!

Бекетов взглянул на друга:

— Перестань, Кирилл. У человека несчастье, горе. Сломали его! А ты еще больнее бьешь. Он же не боец. А наивный мужик. Но разве он виноват в том, что с ним сделали местные подонки и собственная жена, которая сейчас сама оказалась в шкуре мужа? Как он мог противостоять бандитам, которым что человека убить, что муху прихлопнуть, все одно, лишь бы не мешал? Так что не прессуй его. Давай лучше вернемся к Али.

Бомж Митька или Дмитрий Сергеевич Кузин, бывший главный механик автотранспортного предприятия, почувствовав в Бекетове поддержку, охотно согласился с ним:

— Да, давайте лучше об Али!

Крабов проговорил:

— А что о нем говорить? Все, что надо, мы выяснили.

Но Митька возразил:

— Нет, не все. Точнее об Али почти все, а вот о ресторане и баре ничего.

— В смысле?

— В том, что кабак Рамзан закрывает лишь с главного входа. Черный же со двора остается всю ночь открытым. И охраняет его всегда один человек.

Крабов внимательно посмотрел на бомжа, затем перевел взгляд на Бекетова, обратившись к сослуживцу:

— Слушай, Юра, а не Али подослал нам столь осведомленного бомжа? Узнал, что мы его ищем, и решил заманить нас в ловушку? В тот же бар? Или сдать той же ментовке продажной, предварительно придушив пару шлюшек, и повесить их трупы на нас. А? Как тебе такой расклад?

Предположение Крабова не было лишено логики, но уж слишком неестественным выглядело. Зачем крутому и прикрытому Али связываться с офицерами спецназа, когда проще пойти на мировую. Предложить встречу и извиниться перед женой Крабова. Его люди об этом не узнают, авторитет не пострадает, и врагов среди военных он не наживет. А убей или подставь офицеров, то еще неизвестно, как это для Али обернется! Уж брат Али, мент, должен знать об этом. И если авторитет посягнет на спецназ, тот ему ответит так, что мало не покажется. А у Али торговля наркотой! Рынок, делишки темные, которые он один или с братом физическим проворачивать не может. К тому же какой-то Расул — поставщик наркотиков рядом вертится. Следовательно, Али, возможно и крупное, но всего лишь звено в одной цепи той же наркоторговли. Нет, рисковать по пустякам он не будет. Иначе его свои же, стоящие выше подельники обезглавят. Чтоб другим неповадно было дело на безделье менять. У наркомафии так. Она сбоев, вольных или невольных, не прощает. Никому и никогда. Значит, что? То, что бомж Митька не подстава. Да, он хочет чужими руками отомстить за жизнь свою загубленную, но он не приманка. Он несчастный, жалкий, безвольный человек. Но человек, весьма информированный, следовательно для дела, задуманного офицерами, полезный.

Юрий, подумав, отрицательно покачал головой:

— Нет, Краб, Митька не подосланный казачок. Да и не мог Али просчитать того, что мы начнем его искать из-за наезда на твою супругу. Для него подобное поведение в отношении женщин привычно. В них он видит лишь объект услады своих животных инстинктов. А насчет того, что причинит Рае вред, то, скорее всего, этот мудак блефовал.

Подал голос бомж:

— О чем вы говорите? О какой женщине?

Крабов объяснил Митьке, почему они, офицеры местного гарнизона, решили разобраться с Али.

Выслушав одного из капитанов, бомж проговорил:

— Напрасно вы думаете, что Али забыл о встрече с вашей супругой, офицер. И если он угрожал, то угрозу исполнит. Он мстителен и коварен.

Бекетов ответил:

— Ну, раз так, придется отрабатывать этого Али. Но я одного не пойму, Дмитрий Сергеевич? Что ты собирался делать, узнав, где сейчас проживает твоя бывшая супруга?

Бомж поправил капитана:

— Не проживает, а томится в рабстве, если еще жива или не перепродана. А вот что делать, так об этом я хотел с вами посоветоваться. Вы люди военные, сильные, не то что я, может, поможете?