Сергей Дышев - Вы хотели войны? Вы ее получите!

– Моя фамилия Родин, – громко произнес он. – И я за Родину... отвечаю. Как и все вы. Здесь и везде.

Он обвел взглядом бойцов, которым давно ничего объяснять не надо было, рыкнул: – По местам!

Оглянувшись, Родин последним залез на борт. Будто подброшенные, вертолеты стремительно поднялись. Иван рукой показал на вторую машину, в которой корчился в огне дьявольский порошок, прокричал:

– Долбани туда!

Денис кивнул, и с сотрясающим борт сухим грохотом один за другим ушли в цель четыре «нурса». «Нет ничего прекраснее разрушительной силы оружия», – оценил Родин. «Неуправляемые ракеты» управляемо разнесли в ошметки, обломки, щепки грузовой джип-бурбухайку, рассеяли, смешали с дорожной пылью афганский героин.

Сделав прощальный круг над пожарищем, вертушки полетели прочь от гор.

Самое лучшее время для спецназа – возвращение с операции. Когда душу не гложет неизвестность, когда холодок страха, азарт, возбуждение прошли свой высший пик, точку кипения, и, вместе с глиссадой, эта буря чувств, утихая, снижаясь, идет на посадку. Вертолет и десант – одно целое. Бултыхаются братаны в нем, как рыбы в аквариуме, и так же беззащитны, когда «аквариум» разбивается прямым попаданием вдребезги. Но – прочь шальные, темные, как из «приемной» преисподней, мысли, страхи, – мы летим домой! И пусть этот дом – выжженные солнцем палатки на пустынном ветру, все равно милей его на этот момент не найти, да и искать не надо. Ну, а для отца-командира (в каком возрасте он бы ни был, все одно – батя), если еще добыт РЕЗУЛЬТАТ, то это не буря, а просто шквал, который бушует у командира внутри (но виду, ясно, не подает).

Но вот уже под железным брюхом «стрекозы» виден палаточный городок, в пустыне – именно городок , хоть в нем всего четыре шатра. Из штабной палатки выскочили букашки: офицеры-таджики, задирают головы, ждут, какие новости свалятся им на голову.

Короткие мгновения – вертолеты садятся на площадки, пропыленный, пропотевший десант дружно вываливается на землю, короткое построение, привычная постановка задач, без которых в строю и делать нечего. Бойцы слушают вполуха, все знакомо наизусть. Разойдись!

Вваливаются в палатки, складывают оружие, амуницию, разгрузки, срывают просоленные куртки, вокруг – шум, гам, мат-перемат. У питьевого бака выстраивается нетерпеливая очередь, кружки ходят ходуном, как живущие своей особой жизнью. Другие уже облепили привозную бочку; Шевченко завладел черным, как аспид, шлангом и окатывал струей всех желающих.

Родин, выхлебав кружку воды, вместе с Приходько направился в штабную палатку.

Полковник, прилипший к раскладному стулу (будто и не вставал), вытирал пот, отрывая куски от рулона туалетной бумаги, и поминутно глотал из горлышка минералку. Мирза читал миниатюрный томик Корана, а двое его подчиненных, подогрев на костре алюминиевый чайник, заварили чай, расставили на столике привезенные пиалы, а так как больше от них ничего и не требовалось, стали резаться в нарды. И, если бы не униформа, в которой были мужчины, это тягучее времяпровождение вряд ли бы чем отличалось от привычного бытия достойнейших мужей, проводящих большую часть жизни в чайхане за степенными и мудрыми беседами, где старший бай величаво изрекал, а младшие « подбаи », кивая, соглашались...

Старший «бай» с невыразимой скукой глянул на вошедших. Родин дежурно спросил:

– Разрешите, товарищ полковник?

Полковник кивнул.

– Ну, что там у вас? Почему по связи сразу не доложили результат?

– Секретную информацию в открытом эфире? – пожал плечами Родин.

– Какие здесь могут быть секреты? – раздраженно отреагировал Полковник, и, в принципе, был прав.

Мирза бросил мгновенный, как искра, взгляд на Полковника, промолчал на выпад, глянул и на подчиненных. Те без слов поняли, тут же сложили доску с нардами.

Родин подошел к столу, отодвинул в сторону пиалы и чайник, развернул лежавшую карту.

– Докладываю, – чеканным голосом начал Родин. – Во время облета подконтрольной территории в режиме «охота» на караванном пути Ба-Хайр засекли три полугрузовых машины. При подлете было оказано вооруженное сопротивление, то есть попытка сбить один из вертолетов из гранатомета. Гранатометчик уничтожен с воздуха прапорщиком Бессчетновым. При последующем досмотре груза среди тюков с барахлом обнаружили пятьдесят пять килограммовых упаковок героина. – Насладившись эффектом, Иван наигранно скучным голосом продолжил: – В дальнейшем, при попытке оказать вооруженное сопротивление частью контрабандистов, они, в общем количестве семь человек, были уничтожены. Машины сожжены вместе с героином. Три «АКМа» и гранатомет могу представить в качестве трофея.