Сергей Дышев - Вы хотели войны? Вы ее получите!

– Держи!

Вслед неторопливо вошел в квартиру Иван, за ним – Вздохов, закрыл дверь.

– Гони наркоту, падаль, быстро, все дозы! Где бабло прячешь? – без предисловий начал Корытов.

Подключился Вздохов:

– Где паяльник, ищите утюг! Быстро сюда!

– Давай, пока в ванну кипяток налей, – распорядился Иван.

Вздохов тут же открыл кран в ванной.

Барыга убийственным взглядом посмотрел на предателя, тот виновато отвел глаза.

Деваться Валерику было некуда. Налетчики в масках явно никуда не торопились, ванна с шумом наполнялась горяченной водой, а какие еще методы у них есть в арсенале, можно было только с ужасом представить. Валерик, судорожно вздохнув, поплелся к тайнику, устроенному в спинке дивана, отодвинул неприметную задвижечку, достал пакет с долларами.

Оценив пачку, Иван швырнул ее в сумку.

– Это все?

– Да! – соврал барыга. – Большую часть валюты он хранил в банковской ячейке, не доверяя никаким банкам со всеми их выгодами и процентами.

– Теперь давай наркоту вытаскивай! – продолжил распоряжаться Иван. Барыга замялся. Он думал отделаться деньгами, но налетчики оказались совсем без совести и чести. Подлец Игореня навел отморозков. Откуда они свалились, передельщики-беспредельщики, под себя рынок подгребают... И, приговаривая про себя «капец тебе, Игореня», он стал показывать тайники с «герычем», желая одного – не озлобить бандюков, да и остаться в живых. Да много товара он на дому и не хранил. Поставщики работали безотказно, как в фирме «товары на дом». Провел на балкон, где прятал пакетики в массивном люке, сваренном из двух листов, на кухне – в фальшбатарее, в коридоре – в тайнике за щитком. Он расставался с пакетиками – дозами, прикидывая, сколько ему придется отрабатывать, откупаться, чтобы компенсировать потери.

Но что более всего потрясло барыгу, отмороженные пришельцы на его глазах все пакетики с белым порошком высыпали в унитаз.

– Кто «герыч» тебе поставляет, посредник хренов? Только не говори, что сам сварганил. Это – афганский героин... – продолжал давить Иван. И будто не он задавал эти вопросы, а кто-то другой холодный, равнодушный человек, у которого была отпущена мера времени: год, три года или, может быть, месяц, или же всего лишь день, чтобы принять решение, после которого в жизни откроется новый свет или тьма.

– Молчишь, ну, что ж, сам выбирай себе пытку...

– Хорошо, я скажу, но ничего подписывать не буду, – он перевел дух, глянул волком на провокатора. – Главный в этом бизнесе человек по имени Мирза. Он не русский.

– Догадались, – отреагировал Иван.

– Он вроде таджик, – продолжил Валера. – И крыша у него «культурная», то ли с искусством, то ли с наукой связана. Наркоту мне привозят в условленное место.

– Хорошо, – равнодушно похвалил Иван. – Мы убивать тебя не будем. Но если еще раз поймаем за сбытом наркоты – расстреляем. Без суда.

Барыга кожей ощутил ненадежность своего бытия, квартиры, в одночасье превратившейся ни в дом, ни в крепость...

– А вы кто? От кого? – Валере захотелось хоть за что-то зацепиться, чтобы осмыслить, оценить свалившуюся беду, ущерб, утраты... Как в воронку, утекли не только бабки и «герыч», но и налаженный доход, исключающий особые физические усилия, буквально из воздуха приносивший деньги. Надо было только не жлобить, отвечать за базар и жестко доить клиентуру... И только шестое чувство, червяк страха, ворочался, отрыгивал изнутри гадко и сипел: «Пора завязывать...»

Вздохов пояснил:

– Мы – отморозки, – и добавил: – Деньги экспроприируем, как нажитые нечестным путем.

Корытов добавил:

– Чего – не доволен? Звони в милицию.

Спустились во двор. Стало еще темнее. Укатили свои коляски юные мамочки, исчезли со скамеек старушки – отправились на просмотр программы «Время». Угадывалась сигаретными огоньками группа подростков.

Бывшего наркомана Игоря знобило, как в те времена, когда был на игле и наступала безумно тупая, беспощадная ломка. Сейчас он трясся от страха. Ждал своей участи, как в заведомо проигрышной лотерее.

Иван развернул Игорька спиной и дал крепкий пинок под зад. Он рухнул на карачки.

– Это Лена просила передать. Она, кстати, жива, но не здорова. И моли бога, чтобы она не написала прокурору, как ты ее, несовершеннолетнюю, совратил и подсадил на иглу. А в тюрьме, сам знаешь, таких, как ты, сразу же и с удовольствием совращают и подсаживают .