Сергей Дышев - Вы хотели войны? Вы ее получите!

В коридоре делегацию встретил главврач – невысокий мужчина лет сорока, с внешностью земского врача, которому бы очень пошло пенсне.

– Здравствуйте, товарищи! – приветливо улыбнулся он. – Вы – из международной ассоциации по противодействию наркомании? Хотите пообщаться с больными? Пойдемте, они вас с нетерпением ждут.

И он провел процессию по палатам. Родин и Конюхов вошли в палату. На кроватях чинно сидели две почти прозрачные девчонки лет пятнадцати. Одна из них, чтоб чем-то занять руки, заплетала косичку, а другая перебирала цветные фотокарточки.

Познакомились. Девушек звали Лена и Оля. Иван назвал себя по имени, а Конюхов не преминул сообщить, что он священник и зовут его отец Сергий.

Иван, чувствуя себя неловко, вроде махрового функционера из медвежьей берлоги «Единой России», вручил «от ассоциации» пакеты с подарками.

– Ну, как, не скучно здесь вам, девчонки?

– Скучно, а что поделать, – ответила Лена, перестав заплетать косичку. – Иногда хочется засмеяться, вот берем и смеемся...

Девчонки разобрали принесенные пакеты, вытащили коробки с конфетами, футболочки с рожицами веселеньких уродцев, кепочки на резинках, наборы для душа... Проблеснул интерес, как лучик, сквозь пасмурную хмурь, и у Ивана отлегло от сердца. Лет их на пятнадцать всего старше, а пропасть, как на пятьдесят, в душу, изувеченную наркотой, так просто не влезешь.

– А как попали сюда? – аккуратно подал голос Иван.

– Меня подружка подбила, – просто, будто речь шла об игре в «классики», сказала Оля. – Давай, говорит, попробуем. Такой кайф, сказка...

– И что же почувствовала? – тихо спросил Конюхов, поправив собранные в хвост волосы.

– Когда дозу закачаешь в кровь, такое чувство переполняет, кажется, будто сейчас уйдешь , – у Оли на какой-то миг вспыхнули глаза. – А через несколько мгновений появляется радость – от того, что ты еще жив. Да, вот так вот. Новичку будет хорошо еще четыре-пять часов после укола, у него не будет отходняков. А потом... потом надо или лечиться, или медленно ползти к могиле.

– А где сейчас эта твоя подружка?

– Она уже умерла, – вздохнув, ответила девушка. – Передоз...

– И круг замкнулся, – помрачнел Конюхов. – Это страшно... А ты, Олечка, ты сможешь вырваться из этого круга? Хватит ли сил, духа?

– Может, хватит... Или... уже незачем жить.

– А меня мой парень любимый на иглу посадил, – тихо, с не детским умиротворением, сказала Лена. – Хотите, фотки покажу?.. Вот тут мы вместе с ним сняты...

Иван и Конюхов взяли протянутые фотографии. Спортивного сложения парень и Лена были сняты возле ярко-красного «Ниссана».

– Он тоже лечится? – спросил Иван.

– Он быстро завязал... Игореня... У него сейчас другая девушка, – в глазах Лены блеснули слезы. – А он мне сказал: «Мне не нужна наркоманка!» Здесь я уже второй раз... Вот так... Если ты подсел, тебе уже не будет покоя. Ты или торчишь, или болеешь. – Она с горечью, по-взрослому, усмехнулась. – Все уже знаешь наперед, все одно и то же: в такой жизни шестьдесят процентов времени ты болеешь, двадцать процентов ищешь героин и остальные двадцать процентов времени влежку спишь.

– И что же, никакого просвета? – спросил Иван.

– Никакого, – просто ответила Лена.

– Вот вы священник, да? – спросила Ольга. – А есть какие-то молитвы, заговоры, чтобы снять зависимость?

– Есть и молитвы, есть и намоленные иконы. Но ничто не поможет, если не будете верить в свои силы. Ведь Бог помогает тем, кто сам в себе побеждает дьявольское искушение. Что такое наркотик? Это яд, созданный дьяволом для того, чтобы вселиться в души людские. И люди сами по своей воле создают себе ад на земле. А ведь это тяжкий грех, и после жизни дорога только туда ... Вы поймите, ведь там нет света, там вечный мрак...

Тень пробежала по лицу Ольги.

– И как же они там живут?

– Они даже не существуют...

– Они там жарятся, и им все время больно?

– Не знаю... Но каждому воздастся по делам его.

– Плохой ваш бог, если я ничего плохого не сделала, а вы меня уже в ад посылаете...

– Глупая ты, – вздохнул Сергий. – Ты в ад уже на этом свете попала... И детей никогда не родишь, если не завяжешь. А если родишь, то уроды будут, и если у них на то хватит ума и разума, будут проклинать тебя до гробовой доски.

Оля встала, зябко передернула плечами и молча вышла в коридор.

У Лены вдруг выпали из рук фотографии, которые она собиралась спрятать в тумбочку.