Аслан Кудабаев: Сила одного

— Ну че вылупился? Пошли!

В коридоре с матами и грохотом, на ходу натягивая одежду, бежали в комнату хранения оружия заспанные “щеглы”, “черпаки” и “деды”. Оттуда солдаты выбегали держа в одной руке “калашников”, в другой— подсумок, магазины и колодки с патронами. Тут же, прямо на полу, уже почти полностью проснувшиеся солдаты с бешеной скоростью набивали патронами из колодок автоматные магазины и выбегали по лестнице, ведущей вниз, на улицу— строиться.

Там их уже ждал длинный худой капитан— дежурный по полку. К нему с рапортами подбегали офицеры, бывшие сегодня ответственными по ротам.

В ночной мгле рядом с ротой Данко строились другие роты.

— Какого хрена они нас подняли? Опять гребаные учения, что ли? — выругался возникший рядом с Данко сонно хлопающий пьяными глазами Малыш.

— Заткнись, сейчас все узнаем, — потягивая чрезмерно растянувшийся ремень автомата, отрезал Данко.

— Сколько сейчас хоть времени? — зевая спросил стоявший с другой стороны от Данко Жорка— каптерщик.

— Двенадцатая минута пятого, — не спеша поднеся свои громадные часы к глазам, ответил ему Большой.

Еще минуты две вокруг, в потемках, все топало и мелькало, пока наконец роты не застыли, приняв форму правильных прямоугольников. В отдалении внезапно загрохотали ворота, и на плац стремительно въехал красный “уазик” командира полка. Всем сразу стало понятно, что случилось что-то серьезное.

Так оно и оказалось. В полку случилось очередное ЧП.

Помощник начальника внутреннего караула, сержант— срочник, обходя посты и окрикивая часовых, приблизившись к оружейному складу, где находился второй пост, положенного по уставу отзыва на свой окрик не получил. Решив, что, очевидно, стогявший на своем посту солдат просто уснул (как это нередко бывало), сержант решил устроить ему хорошую вздрючку. Осторожно подошел к невысокой вышке. Поднялся по ржавым скользким ступеням. И, заглянув внутрь вышки, отшатнулся: на железном полу, скорчившись в невероятной позе, с перерезанной от уха до уха шеей лежал мертвый солдат. Рядом с ним в луже темной крови валялся его автомат. Ворота охранявшегося солдатом оружейного склада были взломаны и распахнуты настежь.

Через десять минут весь поднятый по тревоге полк стоял на плацу. Примчавшийся на “уазике” коротконогий “кэп” в окружении нескольких офицеров вихрем пролетел в штаб. О чем они там совещались, никто так и не узнал, однако солдатам в эту ночь больше уже спать не пришлось: полк в полном вооружении непонятно зачем продержали на плацу до утра. После чего наконец развели обалдевших от зевоты солдат по казармам.

А утром началась катавасия: приехали военные следователи, военные прокуроры, военные начальники и еще бог весть кто. Все это стадо в погонах раз за разом кружило по крохотному пятачку оружейного склада— по всей видимости, в поисках каких-то улик. Но если таковые и были, наверняка затоптали их начисто.

Солдатам внутреннего караула офицеры из военной прокуратуры задавали одни и те же вопросы: что? где? когда? Впрочем, добиться чего-либо вразумительного, могущего натолкнуть на след, следователям не удалось.

Общая картина происшедшего была такая: солдаты, как обычно, несли караульную службу, поочередно сменяясь с постов. Рядовой Астафьев (тот, которого обнаружили мертвым) заступил на пост оружейного склада в два часа ночи. В шесть его должны были сменить. В четыре посты пошел проверять сержант— помощник начальника караула. Он и обнаружил убитого. Но убийство солдата— это было еще полбеды. Охраняемый оружейный склад был почти подчистую разграблен. Исчезли хранившиеся здесь недавно поступившие переносные зенитно— ракетные комплексы “игла”, автоматы нового поколения “абакан” и “вал”, масса самых разнообразных взрывчатых веществ, в том числе — сверхновых и сверхсекретных, прочее вооружение.

Это и было ЧП. Причем такое, которое какому-нибудь “кэпу” и в страшном сне не приснится. Одними военными прокурорами дело здесь не ограничилось. Из самого управления войск срочно приехала высокоранговая проверка. Все чины— не ниже полковника, вес каждого— не менее центнера. При виде этой разжиревшей компании в золоченных погонах, с трудом выползающей из сверхдорогих машин, несчастный “кэп” едва не хлопнулся в обморок. Однако зря он боялся. Если бы вся эта многочисленная команда высших военных чинов всегда занималась тем, чем ей и положено заниматься по роду своей службы, вся наша армия уже давно бы стала предметом зависти других стран. Или по крайней мере гордостью собственной страны. Однако единственное, что волновало дорвавшихся до генеральской кормушки начальников, — это собственное брюхо. Которое они и набивали день ото дня.