Александр Граков - Охота на крутых

– Светочка, секретарша нашего директора! – воскликнул Леонид Григорьевич. – Она постоянно терлась возле меня, просила показать вновь поступившие вещи, подолгу любовалась ими... Сучка! – вдруг выругался ювелир.

– А сами, небось, ее?.. – подковырнул его Игорь.

– Ни‑ни, что вы! – замахал руками Леонид Григорьевич, затем все же признался: – Ну, давала она пощупать там... за разные места, поцеловать иногда... Но больше ничего между нами не было, клянусь!

– А вам и этого хватало – дома, небось, на жене отыгрывались. Ну, а дальше что? – спросил Игорь.

– Фирма выставила мне счет на сто пятьдесят тысяч долларов. Так как у меня таких денег не было, они дали мне сбежать и, сразу же отловив, заперли в подвал. Потом принесли мне туда газету с объявленным всероссийским розыском и предложили отработать эти денежки у них под крылышком, пока все не утрясется. И второй годя уже на них работаю, – снова вздохнул ювелир.

– Вам что, плохо живется? – Гек иронически поглядывал на его живот.

– Да нет! – поняв его, Леонид Григорьевич порозовел. – У меня есть все: еда и выпивка – какая пожелается, девочек – пожалуйста, видео, телевизор и газеты – сколько душе угодно! Но дети, понимаете? У меня двое мальчуганов и девочка, взрослые уже... Я их честности учил всю жизнь, а тут об отце такое... А теперь еще и Светка, паскуда!

– Реабилитации хочется, а теперь еще и чувство мести затрахает! – догадался Гек. – А вы бы...

К дому подъехала машина. Гек подскочил к окну, выглянул.

– Да, вот это картинка! – в комнату вошли Умар, дед Федя и Женя. На ней был легкий кожаный плащ, из‑под распахнутых пол которого высвечивался шикарный вязаный костюм, а на ногах – немецкие сапоги «Маршалл». Ансамбль дополнялся длинным белым шелковым шарфом. Деда тоже было не угадать: серые шерстяные брюки, того же цвета жакет с белоснежной рубашкой, а сверху накинута ковбойская замшевая куртка с бахромой. Обут он был в легкие, на микропорке, замшевые туфли.

– Вот, чем богаты... – пошутил Умар.

– Ну что, спрыснем обновку? – увидел он на столе водку. Уверенно подошел к холодильнику, открыл его, задержался на мгновение и вернулся к столу с точно такой же водкой, плюс бутылкой шампанского «Мадам Клико». «Девятка» Умара отъехала от дома.

– Гостей встречать поехал, – объяснил он. – Давайте на стол накрывать. Женя, помогай!

– Одну минутку! – Игорь сбегал в комнату с вещами и, вернувшись, протянул Жене меховой комок.

– Ну‑ка, примерь! – Это была норковая шубка из чемодана Олеси.

Женя восхищенно взвизгнула, сбросила плащ и, встряхнув шубу, надела ее. Дорогой мех заискрился, переливаясь в дневном свете.

– Королева! – восхищенно зацокал языком Умар. – Слушай, у тебя муж есть?! – А Игорь глядел на безмятежно порхавшую у зеркала Женю. Тоска и грусть по ушедшей и раздавленной бестолковым временем молодости охватывали душу, а вместе с ними накатывала волна злости на тех, кто из него – мечтателя и честного служаки – сделал убийцу и авантюриста, из Олеси – испытательный сексодром, а из Женьки – невольную пособницу убийц и чуть ли не панельную девку. «Есть ли здесь личная вина каждого из нас? – думал он. – А хрен его знает: человек предполагает, а жизнь – располагает!»

Вскоре стол был накрыт по всем правилам этикета. Из двухкамерного холодильника, оказывается, много чего можно извлечь, да и Умар с дедом вошли в дом не с пустыми руками. А вскоре подъехали и гости: два представительных нацмена.

– Сархан и Джафар! – представил их Умар и пошел на улицу отпустить «погулять водителя» – как он объяснил. Гек это понял так – «левые» деньги еще никому не мешали. Только перезнакомились и уселись за стол переговоров, как на улице послышался сплошной треск выхлопов и крики. Умар подбежал к окну – на лице его выразились досада и тревога. Дальше он действовал вообще непонятно: поднял голову к небольшой люстре.

– Паша, нам нужно укрытие!

Все, кроме гостей, смотрели на него с изумлением.

– Быстро под стол! – скомандовал вдруг Умар.

Гек покрутил пальцем у виска.

– Ты что, опупел?! – Но Игорь был догадливей. Затянув под стол, он увидел черную дыру прямоугольного люка, ступеньки, уходящие вниз, а внизу свет. Тогда он тоже подошел к окну: по улице взад‑вперед метались двухцветные «Явы», распугивая и давя зазевавшихся кур, а на мотоциклах девахи лет по двадцать пять, в кожаных штанах и куртках. Все мотоциклы были черного цвета – в тон одеянию «амазонок», оборудованных «елочками», противотуманками, фарами‑искателями на рулях и еще черт знает чем, отчего выглядели внушительно и интригующе одновременно. Рокеры! Вернее – рокерши, ибо ни одного лица мужского пола среди шестерки бестолково носящихся по улице наездниц он так и не увидел. «Нет, семи мотоциклов», – поправил он себя: седьмой, «Харлей Дэвидсон», стоял в проулке. На сиденье, поджав колено к подбородку, сидела красивая девушка. Распущенные темно‑каштановые волосы свободными волнами ниспадали на голубую джинсовую куртку с нашитыми на ней кожаными подлокотниками. Сбоку на сиденье лежал «глухой» шлем «Меркурий». И еще одну особенность успел приметить Игорь: с правой стороны у заднего сиденья каждого мотоцикла была приторочена в вертикальном положении длинная кобура. И из каждой торчал полированный приклад.