Федор Зуев - Обреченные на месть

— Сдохни, падла красноперая! — заорал Назар, нажимая на спусковой крючок, заглушая выстрелом свой крик и закрывая левой рукой обожженное лицо. Чиж выстрелил почти одновременно с Назаром, запоздав на сотую долю секунды, так что не смог увидеть результата своего выстрела. Нафашьянц последней пулей 50-го калибра из только сегодня купленного «Магнума» разнес в осколки защитный шлем киллера вместе с его черепом…

Вот уже несколько недель Вячеслав находился в центральном госпитале города Тампы. Тело его было парализовано, одна из выпущенных пуль киллера задела шейный позвонок. Его готовили к серьезнейшей нейрохирургической операции. Он был слаб, но в сознании и мог говорить. В последние дни до ранения он, по настоянию Морсиано, который доставал его по телефону нудными советами, стал надевать под одежду подаренный бронежилет. Одну из пуль, выпущенную киллером, нашли между вязкой пластиковой защитой и брезентом бронежилета. Жилет частично защитил Вячеслава и от взрывной волны, и от осколков…

Ангелина каждый день по несколько часов проводила в его палате. Диагноз консилиума был неутешителен. Сложная операция могла дать результат, но и этот шанс был слишком мал. Приехавший Морсиано также навещал Вячеслава, стараясь не переутомлять раненого лишними разговорами. Но самое основное он все же рассказал.

В брошенной машине киллера, так же как и в его квартире, были найдены отпечатки одного аккредитованного в Вашингтоне журналиста, который, впрочем, не дожидаясь вызова в FBI и возможной дальнейшей депортации по линии МИДа из США, срочно вылетел в Москву рейсом Аэрофлота. Как выяснилось, этот журналист — Касатонов Михаил Юрьевич — давно уже подозревался Интерполом в связях с колумбийским наркокортелем. Его непосредственный начальник — Ковалев Владимир Александрович — отвечать на вопросы по данному делу отказался, пользуясь дипломатической неприкосновенностью, но вскоре был отозван из США в связи с переводом в Китай… Убитый киллер также оказался аккредитованным тележурналистом-политологом…

Также Морсиано сообщил, что цены на недвижимость и особенно земельные участки во Флориде с огромной скоростью поднимаются в гору, независимо от курса доллара. Как ни прискорбно было признавать, но терракт 11 сентября дал этому сильный толчок. По поводу же дальнейших криминальных прогнозов, касающихся судьбы Вячеслава и Ангелины, их друг предпочитал отмалчиваться.

Однажды, когда они были со Славой наедине, Морсиано поинтересовался, не трудно ли ему говорить и сможет ли Слава, конечно же не сразу, но понемногу, надиктовать в диктофон самое основное, что происходило с ним в Америке. Возможно, это в дальнейшем пригодится для их с Ангелиной безопасности.

Лина помогала мужу, и за несколько дней до операции Вячеслав все, что мог, рассказал. Но он не хотел оставить на пленке свое устное пожелание, которое прозвучало его завещанием.

— Лина, пожалуйста, — сказал он, — не забывай прощальные слова твоего отца и моего друга Алекса. Эти деньги не принесли нам счастья, не принесут они счастья и нашему ребенку. Они прокляты теми людьми, у которых были забраны органы. Пожертвуй эти деньги на что-нибудь доброе, иначе ни о какой безопасности нельзя будет даже думать…

За день до операции Слава обратился с просьбой к Ангелине в присутствии двух врачей: если он не выживет, пусть отдадут его здоровые органы стоящим на очереди беднякам, не имеющим возможности заплатить за операцию и тем продлить свою жизнь. Похоронить же его, если умрет, на кладбище у отца Феодора Броди, в Джорданвилльском монастыре Святой Троицы. Там, на новом кладбище, над обрывом и озером, где видны недалекие горы, из-за которых встает щедрое и справедливое для всех солнце…

…Слава умер во время второй операции, которую сразу же после первой вынуждены были делать врачи. Ангелина выполнила все, как он просил. Через год все земли, за исключением двух участков, где стояли новые дома Назара Нафашьянца и Ангелины, были проданы строительным компаниям по очень высокой цене.

К Назару вернулась жена вместе с детьми, его старший сын поступил в университет в Майами и часто навещал родителей, приезжая с друзьями и своей девушкой на каникулы. Он останавливался в своей половине дома, и большой красивый бассейн во дворе, никогда не пустующий, оглашался радостными веселыми криками. А гостеприимный Назар не упускал возможности приготовить барбекю…