Федор Зуев - Обреченные на месть

Да, нам было о чем подумать, чтобы перевести дух, тем более что Назар Нафашьянц предлагал проинспектировать земельные участки в Техасе и Южной Каролине, а также на западном берегу Флориды и Мексиканского залива рядом с Санкт-Петербургом.

Афанасий Иванович Чижов, или попросту «Чиж», принял к действию приказ на ликвидацию фигуранта Славы. 22 февраля 2002 года. Следующий День Советской армии был безапелляционным праздником для всех, когда либо носивших погоны. Это был законный выходной, так что приступать к делу следовало 24 февраля. Все «бывшие» знали, как нужно отмечать День Штирлица, т. е. обязательно водкой, но не обязательно с обугленной в костре картошкой.

Чиж обычно в таких праздничных загулах оставался один. Он заказал, как и в прошлый раз, 7 ноября, не очень черную мулатку двадцати лет, по телефону определив диспетчеру-сутенеру ее цвет как «чанки». На жаргоне Гарлема, где он предпочитал снимать за счет фирмы квартиру, это означало «кофейное мороженое», в котором преобладало молоко. Его отношения с молодыми цветными проститутками были изысканны и замысловаты. Поскольку деньги снимались с казенной банковской карты, то он их не жалел. Предварительно обговорив стоимость всех изысков, не торгуясь, соглашался на выставляемую сумму. Всегда добавляя хорошие «типы», после чего проституток не щадил, предпочитая насиловать. Но прежде чем осуществить очередную фантазию, обязательно записывал на магнитофон согласие клиентки. Деньги всегда платил предварительно, а уж после того, как с подстраховкой было закончено, принимался за «дело». При этом весь процесс снимался на скрытую кинокамеру.

Слухи об этом сумасшедшем секс-маньяке ходили давно среди сутенеров и проституток, но клиент был выгодный, девочки получали большие чаевые, так что они готовы были и пострадать.

Девушка приехала вовремя. Высокая, поджарая и почти не черная. То есть она была афро-американкой с черными мелко-кудрявыми волосами, но больше походила на арабку из Судана. Чижу она понравилась сразу — большие миндалевидные, как уголь, глаза, кожа — кофе с молоком. Неширокий правильный нос и не очень крупные, аккуратные, чувственные губы.

Передав сутенеру кредитную карточку и добавив к определенной сумме двадцать процентов чаевых — типов, он подождал, когда тот прокатает ее переносной машинкой по бланку-ресиду и, расписавшись на чеке, покинет квартиру.

Девушка была заказана до утра, и Чиж не торопился. Ему всегда прелюдия нравилась больше, чем процесс. Поставив на стеклянный журнальный столик две бутылки французского шампанского «Мадам Клико» урожая 89 года, он не забыл и фрукты. Ароматные персики в аппетитном хаосе окружали горку золотисто-зеленого, почти прозрачного винограда. Хлопнув пробкой шампанского и наполнив высокие хрустальные бокалы, Чиж обронил на всякий случай, что имеет также бурбон и водку. И льда в металлическом ведерке было предостаточно.

— Может быть, позже, — лениво улыбнувшись, ответила красавица.

— О-о! — отреагировал кавалер, приподняв при этом угол левой брови.

После первого бокала «за встречу» потянулась плавная беседа вроде бы ни о чем. Вскоре за первой «Клико» открылась и вторая, хлопнув сильнее прежней. Пена брызнула на стол и через края фужеров. Джесика громко рассмеялась, Чиж потребовал с веселой наглостью выпить на брудершафт, ибо убежавшее шампанское хорошая примета при знакомстве…

Приватная вечеринка набирала обороты. Ненавязчиво и как бы между прочим, хозяин протянул гостье пачку сигарет и закурил с ней вместе. На Джесику «три креста» с пропитанным ЛСД табаком подействовал почти сразу. Включив негритянскую блюзовую музыку в исполнении Боба Марли, Чиж заказал стриптиз по-нью-арлеански. Девушка не очень уверенными движениями стала выполнять заказ. Прелюдия закончилась вместе с протяжной песней покойного Марли. Начался жесткий хеви-секс с наручниками и прочими дополнительными атрибутами садо-мазохизма.

Бурбон со льдом, влитый почти насильно, окончательно отключил ее самоконтроль. Она пришла в себя в полночь, прикованная наручниками к кровати с появившимися синяками на запястьях и жуткой болью в животе. Рядом храпел вонючим перегаром этот урод, мучавший ее несколько часов. Ни крики, ни толчки ногами не могли разбудить это пьяное животное. Джеси была в отчаянии, ей было срочно нужно в туалет, но этот белый гад никак не хотел приходить в себя.

Тогда, немного развернувшись на левый бок, она изловчилась и изо всей оставшейся силы ударила его коленом в пах. Глухо хрюкнув и открыв ошалелые глаза, он взвыл.