Станислав Гагарин - Страшный суд

Лучше бы меня издал, стервец… Я б и от гонорара в его пользу бы отказался!

Ниндзюцу — искусство незаметного проникновения в логово врага, искусство быть невидимым и крайне опасным для противника.

Возникло во времена феодальных войн в Японии. В Двадцатом веке модернизировано с учетом опыта западных специальных служб и советской разведки.

Диалектика суть слово греческое, и означает оно просто-напросто «развитие». И в этом смысле философия порядканемыслима без диалектики.

Ну какое же развитиеможет быть беспорядочным?

Школа матадоров — обучение приемам убивать людей.

Катакесино-дзюцу. Термин «икс» от глагола «extinguish».

«Моя борьба» Адольфа Гитлера.

Опыт конспектирования.

Увидел я эту черного переплета объемистую книгу, вытесненные золотой фольгой буквы «Mein Kampf» на книжном лотке в Трускавце. Случилось сие 17 июня 1993 года. Без колебаний выпросил у Веры пятнадцать тысяч купонов и тут же приобрел труд германского фюрера, на который бессчетно ссылался в собственных сочинениях, обильно цитировал в том же «Мясном Боре».

А в руках сочинение не держал! Сейчас же целый роман пишу, в котором действует Адольф Алоисович и как же мне от корки до корки не прочитать «Мою борьбу»?!

Гитлер нигде не говорит, что он против евреев. «Ныне я уверен, резюмирует он вторую главу книги, что действую вполне в духе творца всемогущего: борясь за уничтожение еврейства,я борюсь за дело божие».

В книге «Оккультный мессия и его рейх» Валентин Пруссаков отводит идеологии еврейства целую главу, которую он назвал «Дети Дьявола».

Чем больше руководитель сам потерял веру в то, что он говорил, тем более пустой и плоской становится его аргументация и тем более неразборчив он в выборе средств.

Весьма показательны в этом отношении прорабыперестройки. Яковлев, Горбачев и другие — олицетворение не только предательства, но и политической пошлости.

«Прессе удавалось, — пишет Гитлер, — в течение каких-нибудь недель вытащить на свет Божий никому неизвестные детали, имена, каким-то волшебством заставить широкие массы связать с этими именами невероятные надежды, создать этим именам такую популярность, которая никогда и не снилась людям действительно крупным.

Имена, которые всего какой-нибудь месяц назад еще никто и не знал или знал только понаслышке, получали громадную известность. В то же время старые испытанные деятели разных областей государственной и общественной жизни как бы совершенно умирали для общественного мнения или их засыпали таким количеством гнуснейших клевет, что имена их в кратчайший срок становились символом неслыханной низости и мошенничества».

Встретив в тексте слово «мошенничество», я в который раз вспомнил, что в переводе на украинский язык это слово звучит как «шахрайство», а «шахрай» — переводится на русский язык как мошенник.Неужели об этом не знают оппозиционные газеты? А что думают хохлы, когда имеют дело с госдеятелем, обладающим фамилией Мошенник? А кто призывал его на подобного рода деятельность, они знали?

Впрочем, в расейском театре абсурда возможно любое шахрайство.

Наши журналисты слишком воспитаны и благородны, чтобы использовать, мягко говоря, подозрительное значение фамилии, которую носит весьма подозрительный в собственных действиях вице-премьер.

Далее Адольф Алоисович с негодованием пишет:

«Надо видеть эту низкую еврейскую манеру: сразу же, как по мановению волшебной палочки начинают поливать честного человека грязью из сотен и тысяч ведер; нет той самой низкой клеветы, которая не обрушилась бы на голову ни в чем неповинной жертвы; надо ближе ознакомиться с таким методом покушения на политическую честь противника, чтобы убедиться в том, насколько опасны эти негодяи прессы.

Для этих разбойников печати нет ничего такого, чтобы не годилось бы как средство к его грязной цели».

Германский фюрер пишет так о журналистах Вены накануне Первой мировой войны. Что бы он написал о наших плюралистах из «Московских новостей», «Собеседника», «Курантов», «Литгаза», «Московского, с позволения сказать, комсомольца» и совсем уже бульварных «Скандалов», «Еще» и «Частной жизни»?

Я хотел ограничиться приведенной выше цитатой, но Адольф Алоисович так современен в собственном негодовании по поводу панельных представителей второй древнейшей профессии, что я не удержался и выписал еще один кусок, тем более, сочинение фюрера есть далеко не у всех соотечественников моих…