Станислав Гагарин - Страшный суд

Предтеча Антихриста — некий маг Симон, о котором говорится в Деяниях апостолов.

Появление новой мифологии, основанной научными фактами и открытыми законами, сочетается с принципами философии порядка.

Образ Антихриста по Ефрему Сирину.

Написать статью: «Россию спасут русские!»

Показать в ней, что дело не в способе хозяйствования, не в экономических реформах, а в национальном объединении русских, в консолидации соотечественников на борьбу за выживание вида.

План девятой главы.

Зачин — какова идея романа. Труп в клетке.

Заговор. Вовик сунулся и попался… Его приняли за агента ВЗОРа — Высшей защиты оскорбленной России. Просачивается взрывная информация.

Новые республики — Великорусская, в составе Липецк, Орел, Брянск, Воронеж, Тула, Смоленск, Владимир, Тверь и Ярославль, со столицей в Орле.

Старая Русь — Новгород, Псков и Ленинградская область. На правах автономии присоединилась Нарвская республика.

Визит дружбы кораблей НАТО в Ленинград.

Морская пехота США под видом войск ООН. Уличные бои в городе между ОМОНом и янки.

Совещание руководителей темных сил.

Десант миротворческих контингентов в Москве, Одессе, Мурманске, Нижнем Новгороде и Екатеринбурге.

Александр Лебедев «Честь». О духовной судьбе и жизненной участи Ивана Дмитриевича Якушкина. Политиздат, 1989.

…История сдирает с меня кожу. Это выражение Салтыкова-Щедрина весьма кстати для нашего Смутного Времени.

Якушкин — единственный из декабристов, который не дал никакихпоказаний.

«…Подлость русских писателей мне непонятна».

Мне — тоже…

P. S. И самое удивительное в том, что подличают они и тогда, когда корыстная необходимость в сем отсутствует, подличают исключительно из любви, так сказать, к искусству.

Куры и индюшки Екатерины Второй в ее письме к Вольтеру.

Энергия отталкиванияЯкушкина. А затем и у Пушкина, Чаадаева, Грибоедова, Лермонтова. Есть ли подобная энергия у Станислава Гагарина?

Народу России надоело состояние постоянной тревоги, потому оно с облегчением восприняло известие о начале Гражданской войны.

Иван Солоневич о князе Олеге. Основатель Российской Державы.

Дать характеристики тех, кто послан Зодчими Мира помогать России. Наполеон Бонапарт, Суворов, Чингиз-хан Батый, Александр Македонский, адмирал Нахимов.

Несмотря на мощную фигуру, Александр двигался проворно и ловко. Македонский высоко держал голову, взгляд у него был гордый и проницательный. Когда Александр всматривался в собеседника, он прищуривал нижние веки.

Какая сила двигала Александром в его постоянном стремлении на Восток?

Русские землепроходцы Семнадцатого века… Нет ли у них некоего сходства с Македонским?

В Александре Филипповиче чувствовалась сила, которой не найдешь у обыкновенных смертных.

Герой так и пёр из него, так и пёр…

Ростом Македонский был четыре локтя и палесту — ладонь.

Бессознательное состояние разума скорее подвиг. Нет у человека иного выхода на сверхъестественные действия, нежели осознанный подход к проблеме чудесного.

Папа Стив — всего лишь большой шутник, разыгрывающий соотечественников… Вот и все!

Надо ли мне побывать в тех временах, в которых действовали великие полководцы, явившиеся на помощь России?

Кажется, что есть в этом смысл. Во-первых, мне, например, интересно узнать, как Наполеон разгонял Директорию и какими чувствами при этом руководствовался Великий Корсиканец. А во-вторых, об этом полезно узнать и моим читателям тоже.

У Бога добра Ормузда в одежде три цвета — белый, красный и синий. Жаль, что я не знал этого, когда писал роман «Вечный Жид».

Николай Бердяев. Кризис искусства. Издание Г. А. Лемана и С. И. Сахарова. Москва. 1918 год.

Слишком свободен стал человек, слишком опустошен своей пустойсвободой, слишком обессилен длительной критикой эпохи.

В один из дней моего одиночества в Старом Мерчике я просмотрел книги, стоявшие на полке в горнице, и обнаружил там челябинский альманах «Каменный Пояс» за 1976 год, где оказалась моя повесть «Разрешение на проезд в спальном вагоне».

Тут же была моя подпись, которой я дарил книгу Людмиле в феврале 1978 года.

Судя по девственной сохранности альманаха, никто мою повесть не читал, увы… Но я отнесся к этому спокойно, теперь уже окончательно убедившись в том, что родственники мои книг Станислава Гагарина не читают.