Владимир Гриньков - Санитар

– Почему?

– Что "почему"? – не понял Паша.

– Почему к Игорю перебрались?

– Обстоятельства, – сказал Паша.

Подняли фужеры с шампанским. Дегтярев со смущенным видом выслушивал поздравления.

– А вы почему одна? – спросил Паша.

– А вы? – ответила Роза вопросом на вопрос.

– У меня нет никого.

– Вот и у меня та же причина.

Больше они о Самсонове не говорили, и Паша успокаивался понемногу. Стало шумнее, народ заметно охмелел. Кто-то уже опрокинул тарелку с винегретом. Дегтярев выставлял на стол новую порцию спиртного.

– Жарко, – сказала Роза.

– Можем выйти на балкон.

На балконе людей было много. Они протиснулись к краю и теперь стояли рядом, едва не прижимаясь друг к другу.

– Тебе нравится здесь? – спросил Паша, переходя на "ты".

– Да, компания подобралась веселая. А ты откуда Игоря знаешь?

– По работе, – сказал Паша осторожно.

– Вместе занимаетесь переноской тяжестей? – улыбнулась Роза.

– Каких тяжестей? – Паша сделал вид, что не понял.

– Вы же грузчики?

– Откуда ты знаешь, что Дегтярев грузчик?

Дегтярь ведь из этого страшную тайну делал.

– Знаю.

– Давно?

– Да.

Паша улыбнулся, сказал:

– А он таится.

– Он никому не говорит, – кивнула Роза, – но все знают. – Передернула плечами. – Свежо. Я в комнату зайду.

Паша было за ней пошел, но она его остановила жестом, ушла, Паша потоптался на балконе, явно скучая, он никого здесь не знал, и никто ему не был интересен, и через десять минут не выдержал, отправился на поиски Розы. Нашел ее на кухне, она была с Дегтяревым, и когда Паша появился, они оба обернулись разом, Дегтярев улыбнулся почти приветливо, но видно было – Паша помешал. Он по этому поводу комплексовать не стал, опустился на табурет, взял руку Розы в свою – со спокойствием и уверенностью в своем праве так поступать.

– Скучно мне одному, – сказал.

Он выпил сегодня немало, и люди все вокруг были беззаботны и веселы – и не потому ли вдруг ушло прочь напряжение всех последних дней, когда он не мог позволить себе расслабиться. Он был среди людей до этого, видел их и с ними разговаривал, но чувствовал непрестанно свою от них отчужденность, словно между ним и людьми какая-то прозрачная стена была. И вдруг сегодня эта стена исчезла, и он себя почувствовал спокойнее, растворился, стал как все – и отдыхал теперь. Хотелось тепла и ласки и чтобы проснуться завтра утром – и увидеть рядом с собой кого-то.

Притянул Розу, посадил к себе на колени. Она не сопротивлялась.

– Оставайся сегодня здесь, – сказал. – У Дегтярева две комнаты, поместимся.

А рука уже скользнула ей под платье. Роза Пашину руку не стряхнула, но качнула головой:

– Не останусь.

– Почему? – спросил он капризно, уже возбуждаясь.

– Я не могу так. – И заглянула Паше в глаза.

В ее глазах невозможно было прочесть что-либо. Паша взгляд отвел, спросил:

– А как ты можешь?

– Если хочешь, к тебе поедем.

– Прямо сейчас! – сказал Паша быстро.

– Да.

Вошел в кухню Дегтярев.

– Мы уезжаем, – сказал Паша.

Он Розу так рукой придерживал, что Дегтярев и спрашивать ни о чем не стал, пожал плечами, но на Пашу при этом взглянул как-то по-особенному.

– Ты иди, собирайся, я сейчас. – Паша Розу подтолкнул легонько и, когда они с Дегтяревым с глазу на глаз остались, спросил, хмурясь: – Ты чего на меня косишься? Она же не твоя.

– Да мне все равно, – опять пожал плечами Дегтярев, но осталась какая-то недосказанность между ними.

Паша махнул рукой, ничего не сказав.

Барсуков распахнул дверь своей квартиры, сделал приглашающий жест рукой:

– Прошу!

Роза на пороге замешкалась, словно раздумывала, входить ей или нет.

– Я один живу, – сказал Паша.

Включил в прихожей свет.

– Что с твоим телефоном? – удивилась Роза.

Оборванный шнур лежал на полу.

– Зацепился случайно, – буркнул Паша, пнул шнур ногой.

Прошел в комнату. Роза вошла следом, и вдруг Паша замер – фотографии убитых им людей висели на стене, на самом видном месте, и он об этих снимках только сейчас вспомнил. Обернулся к Розе поспешно – успела ли она эти фотографии увидеть, – а она ему ответила взглядом, в котором опять Паша не прочитал ничего, не смог прочесть. Взял ее за плечи, развернул так, что теперь она к фотографиям тем оказалась спиной.

– Ты на кухню иди, чай приготовь. Что-то сухо во рту.

Она кивнула послушно и ушла на кухню. Паша сорвал фотографии со стены, открыл поспешно ящик стола.