Владимир Гриньков - Санитар

Никого не было и на верхней лестничной площадке. Чердачное окно заперто на замок. Паша остановился в растерянности и даже нож в сумку не спрятал. Стоял, оглядываясь, и со стороны был похож на обиженного и ничего не понимающего ребенка. Он видел силуэт скрывшегося в подъезде человека. Но никого в подъезде не нашел.

Щелкнул дверной замок. Паша поспешно спрятал нож. На площадку вышел Петр Семенович, увидел Пашу, улыбнулся приветливо и чуть растерянно одновременно.

– Здравствуйте, – сказал Паша.

– Здравствуй. Какими судьбами здесь?

– К вам иду, – солгал Паша. – Заезжал к себе – и решил зайти.

– Так заходи. – Семенович распахнул дверь, приглашая в квартиру.

– Нет-нет. – Паша отступил на шаг. – Вы ведь собрались куда-то.

– На лавочку, – засмеялся Семенович. – В моем возрасте любой поход заканчивается сидением на завалинке.

– Ладно, не прибедняйтесь.

– Как товарищ твой?

– Какой товарищ?

– У которого ты живешь. Говорил, проблемы у него.

– А-а, вы о нем. Ничего, справляется, – сказал Паша неопределенно.

Вошли в лифт. Семенович нажал кнопку первого этажа.

– А я не бегаю без тебя, Паша.

– Чего же так?

– Скучно одному. Может, собаку мне завести?

Паша не ответил.

– А чем кормить ее? – продолжал Семенович. – С моей-то пенсией. Сдохнет ведь с голоду. Человек на такую пенсию может прожить. Собака – ни за что.

Вышли из лифта. Паша остановился вдруг, перегнулся через перила. Дверь в подвал была открыта.

– Ты чего, Паша?

– А дверь в подвал не закрывают разве?

– Не закрывают, Паша. Раньше закрывали, но мальчишки срывают замок раз за разом.

– Мне показалось, что там есть кто-то.

– Мальчишки, я же говорю.

– Надо бы их прогнать.

Паша подошел к двери. Из подвала тянуло сыростью и плесенью. Темнота в подвале показалась ему зловещей, и он отступил на шаг.

– Брось, – сказал за его спиной Семенович.

Паша поднялся поспешно из подвала, вышел из подъезда первым. Он почти наверняка знал теперь, что человек действительно был, ему не показалось. И человек этот скрылся в подвале. И сейчас где-то там прячется, наверное. Паша вздрогнул непроизвольно. Увидел, что Семенович это заметил, пояснил:

– Прохладно почему-то.

– Вечер, – сказал Семенович. – Обычное дело.

– До свидания.

– Уходишь уже?

– Да.

– Ну счастливо, Павел.

До остановки Паша шел быстрым шагом, едва не бежал. Пока ждал троллейбус, оглядывался нервно, но ничего подозрительного не было вокруг и никто к нему интереса не проявлял. Паша все равно нервничал, и спокойствие пришло, – хотя и не полное, – только когда он добрался до квартиры Дегтярева.

Передача закончилась, и ее участники вышли из здания Телецентра к машинам, которые их поджидали. Подбельский шел немного позади остальных, разговаривал с Мухатовым – начальником Управления внутренних дел города.

– Темные истории, – говорил Мухатов негромко, почти доверительно. – Пытаемся выйти на убийцу…

– Или убийц, – подсказал Подбельский.

– Или убийц, – легко согласился Мухатов. – Не знаем пока.

– Обстановка среди предпринимателей нездоровая.

– Неужели? – Мухатов сделал вид, что удивился. – Бояться-то вроде нечего, – оглянулся, кивнул на идущих рядом охранников Подбельского.

Подбельский засмеялся невесело:

– Не обо мне речь. Я не боюсь никого. Но охрана ведь не у каждого есть. Люди тревожатся. Им война объявлена. Нет, не война даже, а охота. На войне хоть враг известен. А здесь? Бьют из-за угла…

– Мы ищем, – сказал Мухатов. – И думаю, найдем!

"Найдем! – подумал Подбельский, раздражаясь. – А сам радуется, наверное. Пусть грызутся между собой, думает. Перережут друг друга – милиции меньше работы".

Но вслух сказал:

– Вы уж постарайтесь.

– Непременно, – кивнул Мухатов. – Кстати, спросить.

Подбельский изобразил внимание.

– Бармен один пропал. В кафе "Стрела" работает. Не слышали? – Мухатов спросил и скользнул по лицу Подбельского почти равнодушным взглядом.

– Нет, – качнул головой Подбельский. – У меня столько дел, что не хватает времени на знакомство с людьми калибра этого вашего бармена. А почему вы спрашиваете? – И он тоже, как и Мухатов, равнодушие на лице изобразил.

– Это тот самый бар, возле которого убили Ектенбаева. Помните такого?

– Ектенбаев? – наморщил лоб Подбельский и повторил несколько раз, вспоминая: – Ектенбаев… Ектенбаев… Ектенбаев… Знакомая фамилия. Где я мог ее слышать?

– Это тот, которого суд оправдал. Не успел, бедняга, порадоваться свободной жизни, как его убили.