Владимир Колычев - Мне душу рвет чужая боль

Двух пэпээсников они застрелили в машине, третий успел выпасть из «уазика». Пуля пробила бронежилет, застряла в грудной клетке, но толстяк был еще жив. И даже попытался выстрелить в подошедшего к нему Артура. Но его подвела слабеющая рука, которая не смогла удержать автомат.

Мент с ужасом смотрел на него, но вместо мольбы о пощаде Артур услышал слова проклятия.

– Я тебя узнал, мразь! Сам скоро сдохнешь, тварь!

– Сам сдохни!

Артур наставил на него ствол, нажал на спусковой крючок, но, как оказалось, вхолостую. Нечем было стрелять.

Толстяк вымученно и со злорадством улыбнулся:

– Скоро тебе конец!

– Это мы еще посмотрим, – злобно ощерился Артур.

Он подобрал с земли укороченный автомат, направил его на толстяка. Короткая очередь, и вражья голова лопнула, как гнилой арбуз. Неплохие, оказывается, у ментов автоматы.

– Стволы забираем, – сказал Артур и заглянул в «уазик». – И маслины, все берем…

Они забрали все три автомата, боеприпасы к ним. И два штатных пистолета тоже унесли – чего добру пропадать.

– Давай, Бобыль! Жми на газа! – запрыгнув в машину, потребовал Артур.

И бросил ему на колени трофейный «ПМ».

– Опля! Нехило!

– Да не то слово! – обрадованно протянул Никитос, разглядывая доставшийся ему автомат. – Мы с такими волынами кого хочешь уделаем!

– Уделаем, если сами не обделаемся, – ухмыльнулся Артур.

Настроение было безнадежно испорчено. Как бы ни накаркал мент беду на их голову.

– Не обделаемся, – мотнул головой Жмак. И, немного подумав, спросил: – Со старыми стволами что делать?

– Как что? – удивленно посмотрел на него Артур. – Маслин у нас много, на все пять стволов поделим…

– А калибр не тот. Маленький калибр к большому не подходит… Избавляться от железа надо.

– В море, и все дела, – распорядился Артур.

– А мы чо, на море едем? – просиял Никитос.

– …ля, слышит звон… Будет тебе море. Еще пару караванов возьмем, и можно на море. Да, Артурчик? – спросил Бобыль.

Свой последний куш он снова проиграл Жмаку, поэтому снова рвался в бой. Да и Артур не прочь был подзаработать. Лови щуку, пока масть идет… А потом и на дно можно лечь, а заодно и отдохнуть от трудов неправедных.

– Вот пару караванов возьмем, и в Крым рванем, – сказал он. – Найду Клаву в Балаклаве, днем на солнце греться, а ночью – у нее под бочком…

Но куда больше его вдохновляла настоящая Клава, которая когда-то приехала из деревни покорять Москву. Это потом она стала Жанной, вышла замуж за миллионера, а потом и за мента Кручу. Артур же помнит ее, когда она была просто Клавой, просто деревенской дурой… Ничего, еще пробьет час, когда он явится к ней за расчетом. И с ее мужа он тоже спросит. Пусть уляжется волна в Битове, и тогда он вернется… А пока надо набивать мошну, пока фортуна улыбается во весь рост…

План, как всегда, был прост – никаких планов, вся надежда на фатальное везение, собственную дерзость и огневую мощь. Большой и богатый город на Волге, пункт обмена валют в людном месте, но на окраине. Угнанный джип «КИА», три автомата с полным боекомплектом… Маски из латекса больше не нужны – это своего рода визитная карточка. Артур же не хотел светиться, поэтому в ход пойдут вязаные шапочки, которые легко растягиваются до подбородка.

– Как настроение, Жмак? – спросил он, глянув на дружка.

– Нормально.

– Никитос?

– А баблосы будут? Может, мелочовка какая-нибудь…

– Будут тебе баблосы.

– Тогда все хоккей, – осклабился Никитос.

– А мне сегодня мент снился, – в грустном раздумье сказал Артур.

Его радовало, что Жмак и Никитос в тонусе, но не давала спокойствия собственная хандра.

– Что за мент? Круча? – спросил Бобыль.

– Да нет, другой. Толстый который…

Сегодня ночью во сне он в упор стрелял в толстяка-пэпээсника. Жал на спуск, но пули почему-то отскакивали от ментовской головы. Он стрелял, а толстяк хохотал, смеялся над ним… Это был всего лишь сон, но, тем не менее, Артур не рискнул сегодня напасть на инкассаторов где-нибудь возле банка, где всегда есть опасность нарваться на ментов. Для нападения он выбрал обычный обменный пункт. Риску меньше, но и навар будет не очень. Если вообще овчинка будет стоить выделки…

– Кажется, едут… Да, едут!

Бобыль первым заметил инкассаторскую «Ниву», которая подъехала к обменному пункту. Из машины вышли двое – идут, осматриваются.

– Сейчас, сейчас, – поглаживая свой автомат, сипло пропел Никитос.

Автомат был и у Артура, но стрелять он не будет – его дело добить кувалдой разрушенное пулями стекло. Он был верен своей тактике – бить инкассаторов на взлете, когда они уже в машине, под защитой хлипкой брони. Тогда они уже не так напряжены и внимательны…