Эльмира Нетесова - Закон - тайга

— Не сдашь, тебя в зону толкнут. Усек? Думаешь, без понта тебя и кентов сюда заткнули? — перебил Тимка.

— Заначку сделаю. Чтоб часть — себе…

— Замучаешься. Мусора сюда наведываться будут. Обшмонают! И тогда — амба! Вы ж — условники!

— В шалаше не спрячу. В тайге места хватит. Ее не обшмонать, — усмехнулся бугор и спросил: — А ты нычку держишь?

— Нет. Не получилось.

— Кто встрял?

— Непруха. Вначале, как и ты, хотел все себе сграбастать и на материк. Да самого медведь сгреб. Едва одыбался. Теперь уж не помышляю про навар.

— В сознательные заделался? — хохотнул Филин.

— Мне до них невпротык. Это точна. А вот греха бояться стал…

— Ты о чем? — не понял бугор.

— Знаешь, ведь я в тайгу вором нарисовался. Сам по себе. Никто меня не звал, не ждал. Завалился к деду. И приклеился. И все б ладно, если б не медведь. Может, и сдох бы в дураках. Да только не его, не зверя я тогда испугался. А смерти… Жить захотелось. Дышать. И к Богу обратился всем своим поганым нутром. Слова сказать не успел. Подумал. А Бог и услышал. Даже меня. Не дал сдохнуть. Из медвежьих лап вырвал… Не враз я допер. Нынче знаю, что шатун тот меня стремачил. За разбой, за то, что с тайги хотел я свой навар снять. Вот так бы и остался под корягой. В тайге не пофартишь, Филин. Она — не человечий дом. Когда я на катушки свои снова встал, все обдумал. Вспомнил. Как и для чего дышать остался. Больше зарекся в тайгу вором рисоваться. Знаю, спросит. И уж не поверит, не спустит.

— Блажной совсем. Да для того и тайга, чтобы медведи в ней водились. А шатуну, как и фартовому, без разницы, с кого навар снять. Лишь бы в пузе тепло стало. Зверь и тем паче без мозгов… А в тебе страх засел. Все потому, что в делах долго не бывал. Мозги и поржавели. Нуда пустое. На волю выйдем, все пройдет, — улыбался Филин.

— Нет, бугор. Не кент я тебе. Сдыхать, как и дышать, один раз дано. А мне в селе ожмуровку все время устраивали. Выживать устал. Усек иль нет? Надоело быть трамбованным. А потому додержу вас до воли и все! Крышка!

— Не дергайся, Тимофей! От нас запросто не линяют.

— А я с закона выброшен.

— Хрен тебе! Ввели! Иначе кто б из наших пошел за тобой в тайгу. Фартовый ты! Того все кенты потребовали.

— А меня кто спросил? — удивился Тимка.

— А на что? Кто от чести откажется? Мы ж тебя по всем правилам, на сходе. А не спросили, потому что времени не было. Да и приморен ты был. В больнице. Не прорвешься. Как сейф с рыжухой, тебя стерегли.

— Нет, Филин! Не смогу я так. Оторвался от вас. Душой. Обратно не прирасту. Не дано мне.

— Почему?

— Много пережил. Думал, сдохну. От стыда и горя. Но тебе не понять. Мне даже хавать было не на что. Хоть накройся. Копейки не дали. Мое зажилили. Дарья поняла. Хоть и баба. Одолжила. Выжить помогла. Хотя кто я ей? Когда же вас приперло, ко мне прихиляли. Срань свою забыли. И снова под примусом… А на хрена вы мне? Отболело! Остыло! Завязал!

— Усек. Не дери глотку! — вздохнул бугор. И сел ближе к Тимке, накинул на плечи телогрейку. — А мне взбредало, что ты в бугры метишь. Над всеми. И меня, и кентов за обязаловку подомнешь. А ты чудной, Тимка. Видать, тот шатун сильней фартовых. Не то мозги, душу твою перетряхнул. Вывернул наизнанку.

— Знаешь, когда-то я, дурак, Горилле не поверил. Что баба и тайга умеют мозги перевернуть любому фартовому и душу очистят, коль она в нем не сгнила. Не знаю, как баба… Но тайга умеет с этим сладить, — перебил Тимка бугра и добавил: — А бугрить я не хочу. Нахлебался я от фартовых. Был в законниках, канал, приморенный, в параше. Вот только человеком не жил еще. А надо бы. Жить нам один раз дано. Вот и я хочу. Сам по себе. Отмантулю с вами этот год. И все…

— Это ты напрочь? Не ссышь разборки? — заледенел голос Филина.

— Уже нет. Устал пугаться. К тому же не мне, вам бояться надо, чтобы со мной, не приведись, что-нибудь не случилось. Вам не от Вахрушева, а от вышки не слинять. Это, как два пальца обоссать, понятно. Мусора даже случайность на вас спишут. И уж все выместят разом. Слинять не пофартит. Вокруг — тайга. Чуть высунулся — тюряга либо локаторщики. От них не смыться. Да и в тайге без меня сдохнете. Так что на понт не бери. Не мне за свою шкуру, тебе за меня дрожать надо теперь, днем и ночью, каждую минуту. И молить Бога, чтоб не плюнул я на вас.

— Вот, падла, гонорится! И не ссыт, что калган в сраку вобью! — запыхтел Филин, отодвинулся от Тимки.

— А с чего мне трястись? Ты — бугор в селе. А в тайге ты кто? Кентов не накормишь, сам с голодухи сдохнешь.