Эльмира Нетесова - Клевые

— А ты у меня озорная! — рассмеялась Фроська.

— Сущую правду сказываю, — отмахнулась бабка и продолжила: — Приметила сговор и Аринушка, так девицу величали. Вовсе закручинилась. Люд вокруг веселится, она чуть не плачет. Отец ее, ровно ослеп, не видит горя чада своего. И с соседом, какого в зятья наметил, веселился все Рождество. На последнем дне порешился обручить с ним свою дочь, даже не испросив ее согласия. Знал: завсегда покорится его воле, не ослушается слова родительского.

— Во, змей! — досадовала Фрося, ворочаясь на лежанке раздосадованной горой.

— Да только Аринушка не выдержала. И перед последним днем заявилась к отцу, упала в ноженьки. Умоляла со слезами родителя не отдавать замуж за соседского барина. Призналась, что любит Иванушку, что он ей — жизни милей! Просила сжалиться, не губить. Но барин озлился! Ударил дочь, повелев одуматься: "За холопа собралась? Честь и имя опорочить вздумала? Иль запамятовала, чьих ты кровей?!" Повелел не выпускать дочь из светлицы. Аринушка слезами горючими зашлась. А барин ни о чем знать не хочет. Иванушку — в рекруты в один день отправил. Не глянул, что единый сын у матери. И порешил после Пасхи обвенчать свою дочь с соседским помещиком. Когда повезли их под венец, на Аринушке лице не было. Будто с самою смертушкой обвенчаться собралась. Ни кровинки в лице не осталось…

— Бедная! Уж я бы на ее месте такому тятьке голову откусила! — распереживалась Фроська.

— Встали они под венец в церкви. Начали их венчать. И батюшка испросил у Арины, как полагается: "Своею ли волей, раба Божия, идешь замуж за раба Прокофия?" Арина глянула на икону Богоматери и ответствует: "Нет, батюшка! Не своею волей, а по принужденью родительскому! Мне это замужество лютей смертуш- ки…" И перекрестилась в подтвержденье. У святого отца чуть кадило из рук не выпало. Прекратил венчать. А барин, озлившись, повелел девицу увезти в монастырь. Навсегда! До конца жизни! И здесь же, в церкви, от нее отрекся…

— Во, ирод окаянный!

— Аринушка, услышав слово родительское, обрадовалась! С легким сердцем наказанье приняла. Сочла его за избавленье от мук. Отказалась домой воротиться. И прямо с церкви в монастырь пошла.

— А отец? Родитель ее не одумался? — ахнула Фроська, выронив из-за щеки недогрызенный леденец.

— Вслед проклял! Уехал в карете в деревню, даже не оглянувшись. Аринушка постриглась в послушницы и обрела покой в Господе.

— А Иванушка как?

— В ту пору война шла с пруссаками. Иван на ней шибко отличился перед государем и тот пожаловал ему окромя Георгия две деревни. И содержание от казны до самой смертушки. К тому времени наш барин совсем спился. Стал в карты на деньги играть. Спустил Солнцевку, Загорское. От него не то что соседи-баре, свои дети отворотились навовсе, как от чумы. Деревенский люд им требовал. Будто проклятье, какое вслед Арине послал, самого настигло. Кто- то с сердобольных иногда подкармливал его, давал ночлег. Но…

Тут же с этим благодетелем беды приключались. Выходило, не всякая милость — впрок. И выгоняли бывшего барина за ворота даже из богодельни. Скитался он бездомным псом годов пять. Навовсе испаскудился и вид человеческий потерял. А на шестом году верта- ется Иванушка хозяином Солнцевки, Георгиевским кавалером, видит в канаве мужик валяется. Повелел вознице остановить коней. Узнать, кто это из солнцевских мужиков так набрался? Глядь, а это бывший барин. Лежит, лыка не вяжет. Иванушка повелел его уложить в бричку и привез окаянного в деревню. Повелел отмыть, от вошей сбавить, в одежу новую одеть, накормить. И когда все справили, сказал привесть его перед глаза нового барина. Так и сполни- ли. Усадили супротив. Иванушка за те годы, что минули, лишь в плечах раздался и ростом выше стал. Ну чисто Еруслан! Богатырь

— не молодец! Он и спрашивает бывшего барина: "Что приключилось с тобой, что позабыл про кровя и породу свою?! Отчего худче анчихриста сделался, по канавам и обочинам живешь? Пошто лишился всего в свете? Ить за свое звание дочь в монастырь согнал, меня в рекруты. Думал, загину, не ворочусь вживе? Я вот, хочь и в холопах родился, барином сделался! Не пропал на службе у государя! Верой и правдой ему служил. Как и тебе! Только он приметил и наградил, а ты… Смерти моей хотел! Ан жив я! Вот только едино горе — матушка меня не дождалась. Померла в одиночестве с горя." "Прости меня, Ваня! За все горести не поминай лихом. Уж и так я наказан самим Господом! За то, что плохим родителем был. Все отнято у меня! Все меж пальцев упустил. И что толку в бывшем званьи моем? Подзаборным псом издохну где-нибудь! Об одном тебя молю! Когда помру, пусть схоронят меня рядом с женой! На семейном погосте! Где все мои! Чтоб не лечь мне рядом с бродягами, как безродному! И если жива моя Аринушка, да благословит вас Бог, прощенья у ней хочу вымолить. За все прошлое."