Эльмира Нетесова - Дикая стая

Теперь он садился поесть к столу. Сам умывался, переодевался, силы постепенно возвращались к человеку. Он уже не надеялся на приезд Назарова, на его помощь и защиту. Сникла и Ольга. Вдруг утром раздался звонок в двери инспектора, длинный, голосистый. Ни Ольга, ни соседи так не звонили, и все поняли, что пришел кто-то чужой.

Назаров как всегда спешил. Войдя в дом, поздоровался со всеми наспех. Ольгу словно не заметил, слегка кивнул головой и присел рядом с Гошей, заговорил с ним вполголоса:

— Был я у Рогачева, побеседовали. Он все рассказал как есть. Ситуация, понятное дело, напряженная вокруг вас, но такая обстановка везде. Повсюду инспекторы жалуются на бездействие милиции и властей. Никто нам не помогает и не защищает. Вот и остаемся один на один с толпой. Кто против нее устоит? Инспекторы надзора больше и чаще всех головами рискуют. Толпе плевать, правы мы или нет! Ей нужен повод. Люди не хотят голодать, а тут урвать можно все, что раньше дозволялось.

— Что Стас сказал? — перебил Корнеев.

— Злится, ругается, мол, зачем ты достал председателя рыбкоопа? Зловредный, злопамятный человек. Он теперь все время гадить тебе будет за сына. Не простит. Многих из поселка выдавил и с прежними инспекторами враждовал. Доходили всякие слухи, вроде гибель наших мужиков не обошлась без его рук, но нет доказательств. Слова к делу не пришьешь. Одно помни, его связи выходят далеко за пределы поселка. Никогда не знаешь, где достанет его волосатая рука? В общем, будь осторожен везде и всюду. Таких сволочей, как Шинкарев, теперь много развелось по земле. Я попытался с ним поговорить. Когда Павел Павлович узнал, кто пожаловал и какая будет тема разговора, передал через секретаршу, что занят и не может меня принять!

— Ну и козел! — не сдержался Гоша.

— Правда, Рогачев за него ответил. Сказал, что его сын вместе с друзьями уезжает в Питер и будет поступать в мореходное училище. Там они проведут почти четыре года, а потом устроятся работать на суда и в Усть-Большерецк уже не вернутся. Через неделю они покинут поселок, но сам Шинкарев остается здесь. До пенсии ему далеко. Так что жить вам здесь будет кисло. И спихнуть Шинкарева — шансов нет. У него помимо денег полно родни и друзей в областном руководстве. Хотел я в областное управление милиции позвонить, глянул в справочник, да и там Шинкарев! И тоже Павлович! Даже обидно стало: некому приструнить гада! — жаловался Назаров.

— Александр Иванович, что-то с окнами надо сделать. Мне стекла каждый день колотят камнями, и Гоше нелегко приходится, — подала из-за спины голос Оля.

— Мы уже подумали о том после ваших звонков и решили вот что. Гоша сделает все замеры, я их беру с собой, а через неделю приедут наши плотники с готовыми ставнями и поставят их на окна. Снаружи они будут оббиты железом. Думаю, после этого не придется стеклить окна. Плотники свое дело знают. Вы — не первые.

— Неужели на Шинкарева нет управы? — то ли спросила, то ли подумала вслух Ольга.

— Искали его ахиллесову пяту, да так и не нашли. Хорошо забронировался мужик, ничего не скажешь! — крутнул головой Назаров и добавил, — только себе неприятностей добавим.

Ольга сидела задумчивая и вдруг повеселела. Подскочила и сказала, смеясь:

— Нашла! Придумала! Я ей сегодня позвоню!

— Кому? — невольно подскочил Назаров и повернулся к бабе лицом.

— Попрошу приехать к нам журналистку из Питера, Нэлю Беркалову! Помните? Она у нас недавно была. Мы с нею подружились. Эта никого не испугается, а уж разделает Шинкарева под орех!

— Оля, может Беркалова никого не боится. Не сомневаюсь, что она очень хороший человек, сильная, принципиальная журналистка, но и она не сама по себе и не может дать в газету все, что захочет. Не забывай, над нею есть редактор! Он просто не опубликует материал Беркаловой, сказав ей банальное, что он живет не последний день на свете и не хочет лишаться работы. Теперь журналисту трудно устроиться. А Шинкаревы любого смогут достать, закопать и осквернить! В этом мы, к сожалению, не раз убедились. Да и у самой Беркаловой, сколько мне помнится, ребенок есть. Его растить нужно. Нэля с мужем разведена. А если останется без работы, что делать ей? Она, конечно, о том задумается, — погасил Назаров улыбку Ольги и, повернувшись к Георгию, продолжил разговор с ним, — не только ставни, но и железные двери придется ставить.

— Ну, уж это лишнее! Не допрет, не стукнет никому в башку моча вламываться в дом! Это едино, что загреметь на зону! — не поверил поселенец.