Эльмира Нетесова - Месть фортуны. Дочь пахана

Она проснулась поздно, когда все законники давно встали. Девчонка увидела отца, разговаривающего с незнакомым человеком. Тот слушал Шакала, иногда о чем-то спрашивал. По всему было видно, что оба обсуждают что-то очень важное.

— Сегодня я разборку соберу. Узнаю, кто надоумил Лося. Я не велел им стопорить Задрыгу. Не посылал сюда никого. Да и зачем? Нашел бы возможность с вами трехнуть. Без перхоти. Ну да тряхну я своих, надыбаю, кто меня по ставил в дураки, — пообещал вставая гость.

Шакал положил перед ним пачки денег…

— Это твоя потеря. Потрафь на замену. Пусть толковые будут мужики. И мне пару шестерок надыбай. В обиде н оставлю. И знай, купюры кропленые, — предупредил Шакал.

— Иных башлей не держим. Все фаршманутые. Но мы не фраера. Не дергаемся. А сявок сегодня пришлю. Файные мужики. Костьми лягут за своих. Проверены, — уверил гость пахана. И глянув на Капку, добавил тихо:

— Враз нам надо было с тобой свидеться. Сам секи, шпана тоже уважение ценит…

А вечером к ним постучали. Двое мужиков стояли в дверях, не решаясь войти.

— Нас пахан прислал. Насовсем к вам, — сказал лысеющий, круглолицый человек, оттеснивший за спину длинного худого мужика.

— Как кликухи ваши? — спросил пахан, окинув обоих внимательным, придирчивым взглядом.

— Его Жердь, — толкнул локтем стоящего сзади мужика. И ткнув себя пальцем в грудь, сказал:

— А меня — Краюха!

— Давно в малине шпановской канаете?

— С пацанов. Мы ростовские.

— Как платил вам пахан? — спросил Шакал.

— Сами шевелились. Пахан наш получать любил. Раздавал лишь зуботычины, в мурло. Редко когда со стола перепадало. Так иль нет? — толкнул Краюха локтем Жердь. Тот торопливо закивал головой.

— У меня свой закон в малине! Стремачить, шестерить будете. В дело — ни ногой. Доперло? Хазу стремачить, нашу кентуху! Чтоб пальцем к ней никто не прикоснулся!

— Не то она кентель любому откусит! — добавил Боцман. Он, узнав, что с ним могло вчера случиться, всю ночь не спал, ворочался. Весь день косился на Задрыгу и только недавно в себя стал приходить.

— Вот башли вам! Хиляйте прибарахлитесь. Одно секите! Бухать вам — когда позволю! Сами накиряетесь, выпру из малины без трепу, — предупредил пахан.

Жердь и Краюха взяли пачку полусоток.

— На барахолке прибарахлитесь. Усекли? Завтра с утра до темноты управьтесь. На ночь — сюда. И больше ни шагу от хазы! — велел пахан, отодвинув сявкам часть ужина.

Сявки ушли в коридор. А Задрыга, едва закрылась за ними дверь, спросила отца:

— Как ты секешь? А не разделаются они со мной за жмуров из своей малины? Здесь им меня достать, как шиш обоссать.

— Не трепыхайся, Задрыга! Они за все годы от своего пахана не имели столько, сколько им на барахло отвалено. Да и почетно шпане в фартовой малине дышать. Не часто такое обламывается. Они теперь душонки выложат, чтоб их не выперли отсюда. И нынче прежнюю малину забудут. Что им она? Да и жмуров оплатили им. Дали бабки, чтоб помянули, а на остальные — новых сфаловали. Все в ажуре! Нет больше обид. Уважили шпану. И она кайфует. Потому что она — ростовская. А в своем доме никого обжимать нельзя. Чтобы и дальше дышать лафово — к тебе никого не допустят. Доперли мое слово. Свои, прежние их кенты, если вздумают счеты с тобой свести, эти двое им глотки порвут. Да и пахан их, слово мне дал, — успокоил Задрыгу Шакал и вместе со всеми кентами снова стал собираться на сходку.

— Ты займись, чему тебя Сивуч учил. Чтоб не отвыкла, не посеяла. Теперь уж не сама канаешь. Стремачи имеются. Дрыхни спокойно! — сказал уходя.

Задрыга занималась до глубокой ночи. Когда устала до изнеможения, решила передохнуть. Ей хотелось дождаться кентов. Но когда они вернутся, девчонка не знала.

Тихо перешептывались в коридоре сявки. Капке так хотелось поговорить с ними. Тоскливо одной. Но знала, нельзя ей с ними общаться, ронять достоинство и честь малины. А потому решила лечь спать. Заранее зная, как облают ее кенты, если пронюхают, что говорила на равных с сявками.

Задрыга выглянула в окно. Там никого. Глухая ночь. Успокоенная отцом, что сявки ее стерегут, оставила окно открытым, чтобы к приходу малины проветрить комнату. Да и самой ночью дышать свежим воздухом.

Капка открыла дверь в комнату отца. Там было строго и мрачно. Плотно сдвинуты тяжелые занавеси. Девчонка оглядела замаскированные чемоданы. По привычке закрыла комнату на ключ, положила его в ящик стола.

Сявки сявками. А башли! Их никому пахан не доверил! — усмехнулась Капка. И погасив свет, легла в постель.