Андрей Константинов: Вор (Журналист-2)

Гордеева повернула голову — подскочивший к дыре в полу Дрон принимал подаваемый ему снизу длинный металлический ящик наподобие легкого несгораемого шкафа или стандартного сейфа для охотничьего ружья. Ящик был, судя по всему, не очень тяжелый, в его дверцу какой-то удалец вварил цифровой кодовый замок вместо обычного. Увидев сейф, Ирина Васильевна забилась на стуле и замычала что-то через кляп. Из глаз ее потекли слезы…

— Да не расстраивайся ты так, бабка, — развеселился Ганс. — С ценностями надо расставаться легко… Зато теперь мучиться не придется… Мы ж не живодеры. Он с интересом осмотрел ящик и спросил Дрона:

— Открыть сможешь? Ты ж у нас вроде из рабочих…

— Легко! — сплюнул на пол Дрон. — Мы на Кировском заводе сами типа таких гробиков делали… Запор там — смех один…

Он вышел в сени, прихватил там топор и молоток, вернулся в комнату, начал, сопя, загонять лезвие топора в щель между дверцей и стенкой ящика. Ирина Васильевна снова замычала и затрясла головой.

— Ну-ну, бабанька, не пыли… Ишь разошлась как… Все уже… Поздно пить «боржоми», когда почки наебнулись… Ганс достал из-за пазухи радиотелефон и набрал номер Черепа.

— Алло! У нас, кажись, все… Бабушка пока с нами, внучка одного на поезд посадили, ждем второго, но он пока не приехал… Опаздывает, засранец… Да… Нормально… Посылочка вроде у нас, сейчас посмотрим… Нет, сами нашли… Бабушка место запамятовала…

Дрон со скрежетом поддел дверцу, внутри ящика что-то щелкнуло, и Ганс, не отрывая трубку от уха, заинтересованно повернул голову.

— Ой! Чево это?! — удивленно спросил стоявший на коленях у сейфа и внимательно наблюдавший за работой Дрона Лабаз.

Ответить ему уже никто не успел — чудовищной силы взрыв, казалось, подбросил весь дом, чуть ли не оторвав его от фундамента…

Это был последний привет от Юрки Барона, заминировавшего свой простенький сейф противотанковой гранатой. Секундой позже бабахнула канистра с бензином, и через несколько минут дом Ирины Васильевны уже пылал, как сухая елка… Или — как погребальный костер…

…До Соснова они доехали часа за полтора — Степа выжимал из «шестерки» все силенки. В дороге молчали. Обнорский делал вид, что дремлет, искоса поглядывая на офицеров из-под опущенных ресниц.

— Дальше куда? — буркнул Марков на въезде в поселок.

Обнорский не ответил. Бледный как смерть, он смотрел из окна «шестерки» поверх крыш домов туда, где поднимались к серому небу рваные клубы черного дыма…

Степа выругался и, не спрашивая уже больше ничего, рванул по направлению к пожарищу…

Там уже было полно людей — пожарные, милиция, две бригады «скорой помощи» и просто зеваки завороженно смотрели на ревущее пламя… Дом, видимо, горел давно, потому что крыша уже обрушилась, а стены стояли так, символически…

Пожарные матерились, вода из их брандспойдов то била в огонь, то почему-то ужималась до тоненьких, слабых струек…

Выскочив из машины, Обнорский с сумасшедшей надеждой посмотрел на приколоченную к забору соседней избы табличку с номером дома и названием улицы… Прочитав, он двинулся к огню, ступая как зомби…

В разношерстной толпе на улице суетился подполковник Ващанов. Увидев Андрея, Геннадий Петрович весь как-то странно перекосился и бросился наперерез журналисту.

— Обнорский? А вы как здесь? — Взгляд подполковника перескочил на подходивших Маркова с Кудасовым, и у Ващанова расширились глаза. — Назад, назад, Обнорский! Посторонним доступ закрыт!

Серегин, не слушая, отодвинул рукой заместителя начальника ОРБ и снова шагнул вперед. Тогда Геннадий Петрович крикнул двоим омоновцам:

— Да отведите же его!

Бойцы с закинутыми за спину автоматами подскочили к Андрею, он дернулся в их руках, но через мгновение обмяк и ссутулился. Омоновцы перевели его через дорогу, и там Обнорский сел прямо на землю, опустив лицо в колени…

Между тем Ващанов, рыская глазами, пытался разобраться в ситуации и понять, как в Соснове оказались Кудасов с Марковым. Заметим, что Никита Никитич хотел бы задать своему начальнику точно такой же вопрос, но… Субординация — она и в Соснове субординация…

— Кудасов? Ты что здесь делаешь? — Губы подполковника прыгали и как-то неестественно блестели.

— Работаю… — неопределенно пожал плечами Никита Никитич, которому с каждой минутой обстановка вокруг дома казалась все более и более странной. И откуда Ващанову здесь взяться?

— Как работаешь? — Геннадий Петрович крякнул и вытащил из кармана «Беломор». — Ты же выходной сегодня…